Алексей бегак личная жизнь жена дети фото

Известный телеведущий популярной передачи «С новым домом!», «1000 мелочей» и «Правила жизни», Алексей Бегак по образованию художник. Благодаря своему обаянию и потрясающей харизме, дизайнер понравился зрителям, поэтому его программы пользуются популярностью и у нас в стране, и за рубежом. О своей личной жизни он говорить не любит. Однако известно, что бывшая жена Алексея Бегака — Дарья Юлиановна Семенова, художница, дочь одного из самых популярных советских писателей.

Первый бpaк Дарья Семенова (род. 12.06.1958) заключила, будучи студенткой университета, однако молодая семья вскоре распалась. Когда Даша вместе с родителями жила на Суворовском бульваре, то нередко выходила на балкон покурить. Однажды, во время такого перекура, она впервые увидела Алексея Бегака (род. 10.03.1960). Его Жигули стали ежедневно дежурить под ее окном, а сам парень одаривал Дашу знаками внимания. Это польстило молодой дeвyшке, и мимолетное знакомство постепенно переросло в серьезные взаимоотношения.

В 1987 г. у Алексея и Дарьи родился сын, которого назвали Максимом. А уже в 1991 г. они всей семьей едут в Англию. Там, в галерее Дэвида Харрингтона (г. Лондон) состоялась её необычная выставка. Картины Дарьи Семеновой имели большой успех и были распроданы в течение недели. Дэвид помог жене Алексея Бегака оформить визу свободного художника, и она с семьей около года жила на севере Лондона. Картины художница передавала Харрингтону, а он помогал их реализовать. Спустя девять месяцев, семья возвратилась в столицу.

В настоящее время бывшая жена Алексея Бегака состоит в Союзе художников РФ. В г. Троицк она оборудовала прекрасную мастерскую художника. Выставки ее картин проходят во Франции, в Англии, в Голландии, а также на Кипре и в Германии. Дарья Юлиановна успешно работает в содружестве со знаменитой московской галереей «Art&Brut». Не так давно художница занялась другой работой.

Сейчас в поле ее зрения камни. Дарья видит не только их природную красоту, но и силу, глубину, индивидуальность. Камни — это шедевры природы, которые художница по-своему — многогранно, представила в цикле работ «Роман с камнем». На фото прекрасно видно, как Дарья Семенова сумела трaнcформировать природу камня, отображая её на холсте.

Картина Дарьи Семеновой «Крылья»

Личная жизнь Алексея Бегака, дети

В 1993 году родился второй сын Дарьи и Алексея — Филипп Бегак. В деревне Дарьино супруги построили красивый дом, в котором было предусмотрено место для отдыха и развития детей, а также гостевые апартаменты. Друзьям настолько понравилась их совместная работа, что они заказали такой же оригинальный проект и для себя. Так, благодаря заботе о детях, Алексей Бегак и его супруга открыли в себе талант дизайнеров и осуществили более двадцати дизайнерских проектов, в том числе и оформление студии ВГРК.

Дом Алексея Бегака, построенный по собственному проекту

Их старший сын часто возвращался домой только под утро, но однажды, утром 2011 года позвонил его друг и сообщил о том, что Максима не стало. После этого окончилась и совместная жизнь двух творческих людей. Инициатором развода, спустя двадцать пять лет супружеской жизни, стала Дарья Юлиановна. Всем родным и близким было понятно, что личная жизнь Алексея Бегака и Дарьи рассыпалась на мелкие осколки, так как в семье нет главного — тепла семейного очага. Пережив гибель старшего сына, Алексей и Дарья благодарят судьбу, что в аварии уцелел младший.

Сын Алексея Бегака — Филипп

Филипп радует родителей. Сейчас он бизнесмен, владелец 200 га земли в районе Брянской области. Не так давно у Филиппа родилась дочь — красавица Василиса. Для дедушки и бабушки это стало знаменательным событием. До этого Филипп Бегак был успешным менеджером на телевидении, однако предпочел завершить свою медийную карьеру. Семья и бизнес требуют постоянного его участия. Именно тогда Филипп пригласил отца на телевидение, после чего Алексей стал популярным телеведущим.

Дарья и Филипп

Ранее глава семейства работал художником-оформителем, дизайнером. Его картины представлены в московских галереях, а также на выставке в Нью-Йорке. До 2011 г. художник написал около 100 картин, которые находятся в частных коллекциях России и за ее пределами.

Картина Алексея Бегака «Дом на холме»

Сейчас Алексей Бегак выступает в роли телеведущего, помогая людям увидеть новые возможности строительного дизайна, чтобы превратить свой дом в комфортное жилье. Благо, предыдущий опыт дизайнера позволяет это сделать быстро и грамотно. Кроме работы на телевидении, Алексей Бегак увлекся художественной фотографией, открывая людям невиданные грани того, что уже давно знакомо.

Имя Алексея Бегака хорошо известно зрителям телеканала «Культура», где он ведет рейтинговую программу «Правила жизни». Это эрудированный, интеллигентный, доброжелательный человек. Телеведущий – не единственное его призвание.

Еще – художник, архитектор, фотограф, дизайнер. О личной жизни распространяться не любит. Возможно, именно поэтому интерес к ней велик. Люди часто вбивают в поисковики вопрос: кто жена и дети Алексея Бегак?

Родословная

Дед по отцу, Евгений Бегак, одесский интеллигент, эрудит, работал в театре Таирова. Бабушка, петербурженка, в юности танцевала в балете.

Алексей Бегак с матерью

Дед по материнской линии, Григорий Левитин, был артистом цирка, мотогонщиком по вертикальной стене, основателем отечественной школы фигурно-акробатической езды.

Его второй женой (и мачехой матери Алексея) была Суламифь Мессерер – народная артистка Советского Союза, лауреат Сталинской премии, тетя и приемная мать Майи Плисецкой.

Родители Алексея служили в театре оперы и балета.

Несмотря на то, что художников в роду не было, многие близкие люди имели отношение к искусству, что не могло не сказаться на выборе юношей жизненного пути. Рисовать начал с детства, когда во время спектаклей, в которых играли родители, в гримерке или коридоре рисовал балерин.

Жена

Единственный официальный бpaк Алексей Бегак заключил с Дарьей Юлиановной Семеновой. По фамилии и отчеству легко определить, что она – дочь популярного советского писателя, придумавшего, среди прочих персонажей, знаменитого Штирлица – Исаева.

Ее мама (в девичестве Михалкова) – праправнучка Василия Сурикова и правнучка Петра Кончаловского. Никита Михалков и Андрон Кончаловский – дяди художницы, Егор Кончаловский – кузен. А дед был государственным деятелем.

Дарья Семенова – бывшая жена Алексея Бегака

Для Дарьи бpaк с Бегаком был вторым. Алексей ее долго добивался. Расстались супруги через 25 лет после свадьбы, хотя проблемы в семейной жизни начались задолго до этого.

Бывшая жена Алексея Бегака – художник-импрессионист. Одна из ее работ, в свое время получившая Серебряную медаль Салона французских живописцев, куплена Третьяковской галереей.

В начале 1990-х ее работы выставлялись в Лондоне, в галерее Дэвида Харрингтона, успешно продавались. Был такой эпизод в биографии художницы.

Супруги почти год жили в Великобритании, но вернулись в Москву. В современных интервью Дарья Семенова говорит, что жить и творить надо в России, лучшей в мире стране.

Заметим все же, что дети Алексея Бегака и Дарьи Семеновой получили образование не на родине, а в туманном Альбионе.

Д. Ю. Семенова – члeн Союза художников России. Под Москвой у нее художественная мастерская, выставки случаются в разных странах Европы и на родине, конечно.

Алексей Бегак

Совместно с мужем они спроектировали и оформили немало частных домов под Москвой и Санкт-Петербургом, элитный поселок, три дома в Финляндии.

Что касается семьи, художница всегда считала, что к этому социальному институту не может быть применимо понятие «узы бpaка». Возможен только союз двух любящих людей, равных друг другу и поддерживающих в сложных ситуациях. В их случае что-то пошло не так.

Рождение детей

В 1987 году у пары родился первенец – Максим. Родители были уже взрослые: 29 – Дарье, 27 – Алексею. Однако рождение ребенка стало испытанием для их чувств. Супруга говорила впоследствии, что муж перестал чувствовать себя ребенком, а был к такому повороту не готов. Бегак тоже не отрицает, что родительство далось ему нелегко:

«Мне было двадцать семь, когда родился первый сын. Конечно, я обрадовался, но сказать, что мечтал стать отцом, не могу. Просто не знал, что это такое», – признался он в интервью.

С этого началось отчуждение. Однако совместная жизнь и совместное творчество в области архитектуры и дизайна продолжались. В 1993 году в семье родился второй сын – Филипп.

Старший, по признанию матери, вырос гулякой. Безбедное существование, отсутствие тотального контроля со стороны родителей, опрометчивый выбор приятелей, азapтные игры привели к печальному итогу.

Развод

Потеря детей часто становится катализатором изживших себя супружеских отношений. Вместо всемерной поддержки муж и жена начинают винить в случившемся друг друга, не видят смысла жить вместе. Мы не знаем, как это происходило в семье Бегак, однако именно после потери сына они официально развелись.

«Решение расстаться приняла я, – рассказывает Дарья Юлиановна. – Но я отношусь с величайшим уважением к Алексею. Он замечательный человек и талантливый художник, и я ему желаю только добра.Когда я слышу: «Алексей Бегак» — у меня сразу слезы, сердце щемит… Пусть живет как хочет. Я сама виновата во всем. Я знаю».

Алексей оценивает свой четвертьвековой бpaк как «долгие годы совсем не простой нашей с женой истории, в эпицентре которой пришлось находиться детям».

Филипп

Личная жизнь Алексея Бегака и его жены слегка приоткрывается в интервью, которые они, как публичные люди, дают средствам массовой информации.

В 18 лет Филипп попал в жуткую аварию на мотоцикле. Родители благодарят бога за то, что сын выжил, что может ходить. Два года парень восстанавливался после увечий, перенес несколько сложнейших операций.

Алексей Бегак с сыном Филиппом

Бегак тепло говорит о наследнике, что это – главный человек в его жизни, «сердце замирает при любой мысли о нем». Те же чувства испытывает мать.

Молодой человек очень талантлив. Отец с улыбкой говорит, что не понимает, как он у них такой получился.

«Он взял все лучшее от отца, матери, предков, отбросив всю шелуху. Он цельный, в нем нет никаких надломов».

Филипп был успешным телепродюсером, но несколько лет назад стал фермером. Мать с отцом не особенно рады этому, поскольку понимают, как труден, затратен и нeблагодарен сельскохозяйственный бизнес, но решать за сына не собираются. Уверены в том, что примет верное решение.

Кстати, именно Филипп привел отца на телевидение, открыв новую страницу его биографии.

Внучка

Дочери Филиппа Василисе – 4 года. Алексей понимает, что может дать ей то, чего не додал в свое время сыновьям.

Алексей Бегак с внучкой Василисой

Он читает с ней, рисует, путешествует и ждет времени, когда она станет настолько взрослой, что с ней можно будет беседовать о серьезных вещах и даже выпивать и закусывать. С присущим ему юмором добавляет:

«Когда я еще смогу выпивать, а она – уже сможет».

Алексей Бегак — биография

Алексей Бегак – российский художник, дизайнер и фотограф, получивший широкую известность в качестве телеведущего.

Алексей с детства был близко знаком с искусством – его родители танцевали балет в Большом театре, но сын не перенял их увлечения, занявшись вместо этого живописью.
В 1978 году Бегак окончил художественную школу и поступил в Московский государственный художественный институт им. Сурикова.

Картины и иллюстрации книг

Отучившись, стал работать иллюстратором и дизайнером книг в издательствах Москвы. Он оформил в числе прочих книги о Хэмингуэе, Пастернаке и Конан Дойле.

В 1992-м Алексей оставил книги и вернулся к живописи. Его картины выставлялись в нескольких известных галереях Москвы и даже в Нью-Йорке. В период до 2011 года Бегак создал около сотни картин, которые разошлись по корпоративным и частным коллекциям как в России, так и за рубежом.

Алексей около года жил в Лондоне, благодаря чему увлекся дизайном интерьеров. Сначала он попpaктиковался на своем доме и показал его друзьям, а позже стал востребован и в широких кругах как дизайнер и архитектор. Его авторству (совместно с партнером Дарьей Семеновой) принадлежат несколько десятков частных домов Москвы и Петербурга, а также три дома в Финляндии и элитный жилой комплекс в Подмосковье.

Ведущий передач

Следующей ступенью профессионального пути Алексея стало телевидение. По его собственному признанию, на телеэкран Бегак попал с помощью сына. Компания, в которой он работал, производила шоу «С новым домом!», и у нее возникла проблема с поиском ведущего.

Так в 2011 году Алексей стал ведущим на канале «Россия 1». Передача «С новым домом!» была призвана помочь героям и зрителям по-новому взглянуть на свое жилье и сделать его более комфортным. На этом же канале он вел шоу «1000 мелочей», в котором описывал различные полезные устройства, помогающие сделать повседневную жизнь удобнее и проще.

В 2014 году Бегак начал работу в программе «Правила жизни» на канале «Россия К» (бывшая «Культура»). В студии Алексей вместе с гостями рассуждал о традициях и привычках, которыми наполнена наша жизнь. В ходе беседы участники сообщали зрителям о том, как менялись в течение эпох представления о красивом и ужасном, что отличает современного человека от людей прежних столетий и далее в этом роде.
Еще один проект, в котором он выступил соведущим с хореографом Аллой Сигаловой на «России К», называется «Большая опера». Название говорит за себя: участники должны были показать свои вокальные данные, умение держаться на сцене и перевоплощаться в выбранного персонажа.

С осени 2017-го Бегак ведет российскую адаптацию шоу ВВС «Гений», оно тоже идет на «Россия К». В 2018 году стартовал второй сезон. В Британии это телешоу смотрят уже более 45 лет.

Личная жизнь

Личную жизнь Алексей старательно скрывает, не отвечая на вопросы журналистов. До сих пор никто не знает, женат ли он. Известно, что есть сын Филипп, который привел его на телевидение.

Алексей Бегак ведет личный сайт:alexeybegak.ru, где можно увидеть его картины, интерьеры и фотографии.

Передачи

• С новым домом! (2011)
• 1000 мелочей (2011)
• Правила жизни (2014)
• Большая опера, 3 сезон (2014)
• Гений (2017)
• Дежурный по стране (2018)

Для нас важна актуальность и достоверность информации. Если вы обнаружили ошибку или неточность, пожалуйста, сообщите нам. Выделите ошибку и нажмите сочетание клавиш Ctrl+Enter.

Он появился на свет в семье артистов балета и взял от родителей самое лучшее – стремление сделать мир красивее и добрее. Алексей Бегак – дизайнер, архитектор, художник, ведущий программ «Правила жизни» и «Гений» на телеканале «Россия-Культура». В интервью нашему изданию он рассказал об интригах, которые преследуют мужчин их рода, о дуэте с Фрэнком Синатрой и работе на телевидении, которая помогает лучше всяких психоаналитиков.

– Алексей, ваши родители – артисты балета. Детство человека, фактически выросшего за кулисами, всегда кажется особенным…
– Если бы у меня было ещё одно детство, другое, то я мог бы сравнивать. Но детство у меня было одно, и оно не казалось мне особенным.

– А как же богемная среда, ночные посиделки, разговоры о высоком под хороший коньяк?
– Советским артистам балета было не до этого – они заpaбатывали как могли. Репетиции, выступления, концерты, гастроли… Я часто бывал с родителями в театре – меня бaнaльно было не с кем оставить. Это не казалось чем-то особенным. Просто сидел в коридоре или где-нибудь в гримёрке и рисовал балерин.

– То есть рисовали вы с раннего детства?
– Да, и мой папа развивал во мне эту способность, за что я ему очень благодарен. Из заграничных комaндировок родители привозили мне книги по искусству, которых в СССР просто не было. Именно из них я узнал, что такое кубизм, абстpaкционизм, сюрреализм и так далее. Но, признаться, я плохо помню раннее детство – так, отдельными вспышками…

– Вы хорошо знаете своё генеалогическое древо?
– К сожалению, не очень. До прадедушек-пpaбабушек. Мой дед по папиной линии, Евгений Александрович Бегак, – представитель одесской интеллигенции. Он работал в театре с Таировым, был очень эрудированным человеком. Его жена, моя бабушка, – из Санкт-Петербурга. Она танцевала, но потом родила детей и посвятила себя семье. Мамин отец Григорий Левитин – сын моей пpaбабушки Ольги Исааковны. Если не ошибаюсь, она родила восьмерых детей, но Григорий был особенным, не похожим на других. Он и ушёл раньше всех – мотоциклы, гонки. Словом, бесшабашный был человек. В его жизни имели место серьёзные аварии, после которых деда фактически по кускам собирали. И есть все основания полагать, что эти аварии были подстроены. Точно сказать не могу, но в моём детстве ходили такие разговоры.

– То есть людей ваших профессий – дизайнеров, архитекторов, телеведущих, художников – в роду не было?
– Если говорить о людях творческих профессий, то мой двоюродный дедушка, Борис Бегак, писал детские книжки. Но я его никогда не видел и книг его не читал. У нас вообще не очень сплочённая семья, родственные связи никогда не были важной частью нашей культуры. Кровь особого значения не имела. Я даже своих бабушек и дедушек называл на «вы». Сейчас жалею об этом, но как случилось – так случилось.

– Вы ведь и сами уже полтора года как дед.
– Да, но дед скорее номинальный. Вероятно, наша с Василисой Филипповной семейная история ещё впереди. Недавно моя мама сказала: «Может так случиться, что через какое-то время внучка Василиса станет тебе настоящим другом». Я задумался и понял, что мама права. Я могу дать внучке интересную жизнь – читать с ней, рисовать, путешествовать, говорить обо всём на свете, выпивать и закусывать. Не сейчас, конечно, а позже, когда я ещё смогу выпивать, а она – уже сможет. Если мы с ней успеем это наладить, будет здорово.

– А отцовские чувства в вас сразу проснулись? Вы очень ждали сыновей?
– Мне было двадцать семь, когда родился первый сын. Конечно, я обрадовался, но сказать, что мечтал стать отцом, не могу. Просто не знал, что это такое. Потом родился второй, Филипп. Старший сын погиб, и теперь Филипп – главный человек в моей жизни, сердце замирает при любой мысли о нём. Но это – сейчас.

– Не могу понять: вы – человек прошлого, настоящего или будущего?
– Очень непростой вопрос. Я не умею испытывать счастье в данный конкретный момент. В основном я думаю о том, что случится в ближайшем будущем. Планирую всякую ерунду, беспокоюсь о ней. Я начал задумываться об этом несколько лет назад и пришёл к выводу, что главное – это всё-таки то, что происходит сейчас. Теперь пытаюсь учиться наслаждаться моментом.

– Телевидение – это и есть момент, только запечатлённый. Вас ведь Филипп на телевидение привёл?
– Да, он работал в телевизионной компании, которая сейчас по заказу телеканала «Культура» выпускает программу «Правила жизни». Сын пришёл на работу семнадцатилетним парнем и быстро вырос. Филипп очень талантливый – я вообще не понимаю, как он у нас такой получился. Конечно, в нём есть и мои черты, и черты его мамы, и что-то от предков. Но он словно отбросил всю шелуху и оставил только лучшее. Он цельный, в нём нет никаких надломов.

– И жизнь его тоже складывается легко?
– Отнюдь. Кроме долгих лет совсем не простой нашей с женой истории, в эпицентре которой ему пришлось находиться, он два года жизни провёл в горизонтальном положении после аварии на мотоцикле, перенёс пять сложнейших операций. И это всё – в восемнадцать лет! Два года лежал и выращивал новые кости, мышцы и связки.

– Сейчас всё хорошо?
– Филипп уже три года как ходит, прихрамывая, но время от времени всё равно приходится что-то чинить. Разумеется, после случившегося он закрыл для себя тему мотоциклов.

– А какую открыл?
– Едва Филипп снова стал ходить, он начал строить в Брянской области сельскохозяйственную ферму. Начал с кур, так как думал, будто это самое простое. Но оказалось, что куры – это самое сложное, потому что когда их больше ста, они начинают дохнуть от всяких болезней. В общем, с курами пока не получилось, и теперь Филипп увеличивает поголовье коз, свиней и овец. Особой прибыли это не приносит, но он пока держится. Кроме того, сейчас запускает социально значимый проект, направленный на адаптацию и интеграцию трудовых мигрантов.

– Вам нравится эта идея?
– Конечно. Мне не хочется, чтобы он ездил за четыреста километров и возился в навозе. Не то чтобы я не уважаю фермерское дело, это очень достойное занятие. Но требует много сил и вливаний, а выхлоп от этого маленький. И вот ещё какая неприятная вещь: недавно я приезжал к Филиппу, он показывал мне свои владения. Едем и видим – комбайн стоит в поле, метрах в ста от леса. Филипп сразу догадался – что-то пошло не так. И точно. Оказалось, комбайн поймал здоровенное бревно, его затянуло внутрь, и оно всё там переломало.

– И что же в этом неприятного? Ремонт очень дорогой?
– Понимаете, какая штука: огромное бревно не может само прийти из леса на возделанное поле. Значит, его кто-то принёс и положил, зная, что оно сломает комбайн…

– Получается, это не первый раз, когда мужчины вашего рода сталкиваются с открытой завистью – сначала ваш дед, теперь ваш сын. А вы с ней сталкивались?
– Я в этом смысле как-то очень гладко живу. Шекспировские страсти в моей жизни не бушуют. Хотя подождите! Меня же в юности из института отчислили якобы за плохую успеваемость, притом что я был отличником.

– Тогда за что же?
– Это была любовная интрига. И после летней пpaктики меня взяли и отчислили – просто вывесили приказ. Потом, правда, восстановили, потому что мачеха моей мамы, моя приёмная бабушка Суламифь Мессерер – народная артистка СССР, лауреат Сталинской премии и так далее – была вхожа пpaктически в любые кабинеты. Но если бы вы меня сейчас не спросили, я бы ни за что об этом не вспомнил. А каких-то других интриг в моей жизни, насколько помню, не было.

– А в чём заключалась «любовность» той интриги?
– Стукач, из-за которого меня отчислили, претендовал на дeвyшку. Эта дeвyшка впоследствии стала моей женой.

– То есть вы всё-таки женаты? Интернет на этот счёт темнит…
– Для меня стали абсолютно бессмысленными эти слова – «в разводе», «женат». Если говорить о паспорте, в нём стоит какая-то печать, то есть по документам я женат. Но по сути это не так, потому уже лет восемь мы с женой не живём вместе. Разрыв получился драматическим, тянулся долго и отчасти тянется до сих пор, хотя мы даже не пересекаемся. Поэтому я очень благодарен телевидению, которое в трудный период жизни заняло всё моё время.

– Вы работали вместе с Филиппом?
– Не совсем: Филипп работал администратором, а я приходил на съёмки. Программа телеканала «Россия-1» называлась «С новым домом!», а потом её переименовали в «Тысячу мелочей». Место ведущего было вакантно. То ли сам Филипп предложил мою кандидатуру, то ли кто-то в курилке сказал: «Может, батю твоего попробуем?» Мне позвонили, спросили, не хочу ли я стать ведущим программы.

– И что вы ответили?
– Я ответил: «Вы с ума сошли?» (Смеётся.)

– И всё же вы согласились. Почему?
– Потому что это был период, когда я испытывал колоссальную турбулентность, отчасти из-за разрыва с женой. И подумал, что раз такое предложение пришло, стоит прислушаться. Я вообще стараюсь не отмахиваться от вещей, которые предлагает жизнь: как говорил Васисуалий Лоханкин – а вдруг в этом есть «великая сермяжная правда»?

– Страшно было во время первых эфиров?
– Тряхнуло уже на старте: через неделю после начала съёмок умер старший сын. Помню, меня пригласили продюсеры и сказали: «Может, прервёмся, а там видно будет?» Я сказал: «Ни в коем случае». Руки поначалу тряслись, и ладони потели. Я говорил редакторам: «Если моё лицо поползёт, напоминайте в наушник: улыбайтесь, Алексей!» И постепенно всё как-то наладилось. Это был очень сильный опыт. Я, конечно, лентяй, но я старался.

Проблема была в другом – не хватало ни времени, ни денег. На то, чтобы сделать эскизы, определиться с размерами, подобрать цвета, у меня оставалось всего двадцать минут. Двадцать минут, за которые я должен сделать интерьер целой комнаты! По-хорошему на это нужна минимум неделя. Но я заметил, что иногда в момент сильных стрессов приходит решение, которое в обычном состоянии не придёт. Нейроны, видимо, между собой договариваются: «Давай-ка мы ему что-нибудь подкинем, иначе он сейчас просто умрёт». (Улыбается).

– В программе «Правила жизни» на телеканале «Россия-Культура» совсем другой темпоритм?
– Здесь я почти ничего не делаю руками, а там надо было соединять несколько вещей: беседу с участником программы, запиливание багета под сорок пять градусов, его раскрашивание и объяснение своих действий. В «Правилах жизни» такого нет, хотя и тут иногда удаётся в чём-нибудь поковыряться.

– Вам это нравится?
– Очень. Испытываю удовольствие от работы руками, потому что я человек предметный. Мне нравится делать вещи – и дома, и мебель, и картины.

– А выступать в роли интервьюера вам нравится? Вы быстро привыкли к ней на «Правилах жизни»?
– Первые полгода я очень уставал от того, что должен настраиваться сначала на одного собеседника, потом на другого, на третьего… Особенно когда человек рассказывал, допустим, о верованиях древних кельтов, о которых я ровным счётом ничего не знаю. Первое время после семичасового рабочего дня я чувствовал бешеную усталость, просто до тошноты. Но потом где-то в мозгу, очевидно, появилась мозоль, и я даже начал отдыхать, разговаривая с интересным человеком. Не говоря уже о том, что есть люди, от общения с которыми получаешь огромное удовольствие и даже подзаряжаешься.

– Ваши герои – люди очень разные, из всевозможных сфер. В какой сфере вы бы не отказались попробовать свои силы?
– У меня плохо со слухом – я слышу фальшь, но петь не умею. И вот после визита в студию профессиональной певицы подумал: почему бы не взять какую-нибудь песню Фрэнка Синатры и не научиться её петь? Я же ору её в машине, подпевая, и старик Фрэнк – ничего, не возражает. (Смеётся.)

– Чем всё закончилось?
– Ничем: я всё так же пою с Синатрой в машине. (Улыбается.)

– Какие ещё сферы деятельности вас заинтересовали?
– У нас была гостья, директор благотворительного фонда, девиз которого звучит так: «Старикам тут место». Эта гостья совершенно по-другому смотрит на проблему. Она говорит – не нужно призывать государство к милосердию, ему нужно просто объяснить, что старики – это очень выгодно. Это огромный рынок услуг, возможность передавать опыт… Ведь почему у нас такой отток специалистов за границу? Потому что стареть страшно. Человек готов уехать хоть куда, даже в Индию, только чтобы не стоять здесь в очереди в регистратуру, которая вечно теряет твою карточку.

– Вам никогда не хотелось эмигрировать? Вы ведь какое-то время жили в Лондоне, ваши дети учились в Великобритании…
– Нет, не хотелось. Очевидно, я легкомысленный. Ничего не делаю для того, чтобы у меня была обеспеченная старость.

– Почему же?
– Только потому, что мне интересно заниматься тем, чем я сейчас занимаюсь. А вопрос географии для меня не имеет значения. Если в России есть работа, которая мне интересна, то не нужно ничего другого. Да, можно уже начать суетиться, получить израильский паспорт, в перспективе – бесплатное медицинское облуживание, спокойная старость. Но что если завтра ты отбросишь коньки и все старания пойдут коту под хвост? Поэтому я не думаю о завтрашнем дне и трачу всё, что заpaбатываю. Возможно, это глупо и недальновидно. Моя мама в ужасе от такого подхода. (Улыбается.) Но это мой выбор, и пока меня в нём всё устраивает.

– А что вас в жизни не просто устраивает, а восхищает?
– Недавно я слетал в Вену, откуда должен был привезти свою картину. У нас отменились съёмки, и я махнул за картиной сам. В венском Музее истории искусств хранится самое большое в мире собрание картин Брейгеля. Я решил зайти, освежить впечатления. Шёл себе вразвалочку, попал в зал Брейгеля и испытал совершенный катарсис. Просто улетел. Потом увидел Вермеера, Рембрандта, Веласкеса…

– На картинах Брейгеля довольно людно. На многих же ваших картинах людей нет вообще…
– Люди никогда меня не интересовали. Они всё портят – и в жизни, и в пейзаже. Когда вы гуляете в лесу в одиночестве, неужели вам нужно, чтобы кто-нибудь ещё там ходил, мелькал за деревьями?.. Вот именно.

– Вам говорили, что ваши безлюдные полотна оставляют ощущение странной тревоги?
– Мои пейзажи немного придуманные, с придурью. Не совсем реальные. Откуда они берутся, не знаю. Один критик назвал мои картины саспенсом (состояние тревожного ожидания, беспокойства. – Ред.). На них как будто вот-вот что-то произойдёт. Это как пустая сцена, на которой уже стоят декорации, но артисты ещё не вышли. Но я вынужден сказать, что ничего специально не делаю, чтобы добиться такого эффекта. Это происходит за пределами оперативной памяти. Так же как детство, которое я не помню, но которое где-то зафиксировано.

– Вы производите впечатление углублённого в себя человека.
– А как может быть иначе? Мы ведь не знаем, кто мы такие. Нам дали имя, научили говорить – и мы говорим именно теми словами, которым нас научили. А где в этом мы сами? Где то, что составляет нашу суть? В процессе рисования мне, возможно, и удаётся добраться до каких-то глубин. Но что если это вовсе не моё естество, а результат того, что я в своей жизни видел энное количество полотен Брейгеля, Веласкеса, Матисса, Пикассо? Конкретного ответа на этот вопрос у меня нет. Ощущаю себя очень несовершенным созданием, которое ничего не знает о самом себе.

Расспрашивала
Алиса МАКАРОВА
Фото: из личного архива

Опубликовано в №47, ноябрь 2017 года