Группа «мгзавреби» — биография знаменитости, личная жизнь, дети

«Мгзавреби»: «Мы ведь мужчины»

Фронтмен тбилисской группы Гиги Дедаламазишвили о символичном альбоме «Iasamani», дружбе, мальчиковых мелочах, традициях и месте в бизнес-классе

Тбилисская группа «Мгзавреби» отмечает 10-летие новым альбомом «Iasamani» (что означает «Сирень»), который они представляют во время протяженного российского турне. Денис Бояринов поговорил с лидером группы Гиги Дедаламазишвили о новом альбоме, дружеских ритуалах, грузинском шоу-бизнесе и о том, как проносить гитары в самолет.

— Когда мы с тобой разговаривали по поводу выхода альбома «In Vino Veritas», ты сказал, что «Мгзавреби» — это группа друзей. Ничего не изменилось с тех пор?

— Нет, слава богу. С десятилетием группы добавилось только вот это: «А помнишь. » (смеется). Дружба есть дружба. С годами она становится только крепче. Мы говорим друг другу: «Спасибо, что мы вместе». Не каждый день, конечно, — мы ведь мужчины. Короче, я благодарен ребятам, что у нас есть дружба.

Слушайте Iasamani — Mgzavrebi на Яндекс.Музыке

— Все-таки вы видите друг друга чаще, чем жен и детей. Неужели никогда не возникали конфликтные ситуации?

— Серьезных конфликтов у нас не бывает. Я чаще всего слышал об историях, что гитарист ушел из группы, потому что ему не давали играть красивые соло. У нас в группе таких амбиций у участников нет. Если мы и ссоримся, то из-за того, кто сядет на переднее сиденье. Мальчиковые мелочи.

— В больших российских группах вокалист летает бизнес-классом, а остальные участники — экономом. Как поступают в этом случае «Мгзавреби»?

— У нас такого нет. Я бы хотел, чтобы у нас был хотя бы один бизнес-класс — для багажа. Каждый раз в аэропорту у нас испытание — мы прячем гитары, потому что их не дают нам пронести в салон (смеется).

— А как ты их прячешь?

— Рассказать? (Смеется.) У меня две большие гитары, но на регистрацию я прихожу с маленькой сумкой. Беру бирку для ручного багажа. Потом надеваю ее на гитару и иду в самолет. Если начинают спрашивать — говорю, что мне разрешили взять гитару в салон. «Посмотрите: вот бирка!» (смеется). Но это не всегда помогает, и начинается: «Мужчина, сдайте гитару в багаж!» — «Но это же моя гитара! Как я ее сдам? Там холодно!» — «Не холодно». — «Там ее будут бросать!» — «Не будут». Как не будут?! Во всех аэропортах бросают. Если бы я работал в аэропорту, то я бы тоже бросал. Хотя нет, гитару бы не бросал (смеется).

Если мы и ссоримся, то из-за того, кто сядет на переднее сиденье.

— Есть ли у группы «Мгзавреби» какие-то дружеские ритуалы — может быть, вы вместе раз в год ходите в баню?

— Мы молимся перед концертом — это помогает сосредоточиться. Молимся и выходим на сцену.

А еще 24 октября, когда мы сдали альбом — в последние полчаса до дедлайна, я позвонил нашему флейтисту Гуге, который ехал к нам в студию. Говорю: «Гуга, все! Закончили. Возьми шампанское и приходи!» Я вообще не очень люблю шампанское. Это по особым поводам: Новый год — шампанское, родился ребенок — шампанское, закончили альбом — шампанское. Приходит Гуга с бутылью, в которой что-то черное налито. Я спрашиваю: что это? Где шампанское? «Какое шампанское, — отвечает Гуга, — у меня в машине валялся портвейн домашний». Так что теперь у «Мгзавреби» новая традиция: закончили альбом — должны найти в машине домашний портвейн (смеется).

— Кстати, о новом альбоме. По моим ощущениям, в нем стало больше звука — он стал разнообразнее по звучанию.

— Мне послышалось или там звучит ханг?

— Это не ханг, это глюкофон. Он похож на ханг, но поменьше, и его, кстати, в Москве делают. Ты знаешь историю про ханг? Что надо доказать, что ты его достоин? По крайней мере, раньше так было. Один наш друг очень хотел ханг. Поехал за ним к мастеру в Австрию. Доказывал ему, что он достоин ханга: читал ему стихи, показывал фото своих детей, рассказывал, что дети читают. Доказал — и только после этого ему дали разрешение купить ханг (смеется).

А в Москве, оказывается, какие-то ребята начали делать инструмент, похожий на ханг, — из газовых баллонов. Нашему гитаристу такой подарила жена. Он стал играть на нем и записывать видео. Я увидел — звоню ему. Спрашиваю: в какой тональности? До мажор. Бери в студию!

Я мог бы написать о новом альбоме. ну, не «Войну и мир», но что-нибудь объемное.

Мне хотелось, чтобы в альбоме не было ни одной лишней песни. Чтобы в каждой что-то было. И хотелось, чтобы песни звучали по-разному. Не знаю, как получилось, — я субъективен. Вообще я много думал об этом альбоме… Я мог бы написать о нем. ну, не «Войну и мир», но что-нибудь объемное. Но начнешь рассказывать и думаешь: а зачем надо объяснять, что ты хотел сделать? Слушатели сами должны.

— А если коротко изложить хотя бы одну главу?

— Например, на альбоме есть колыбельная на грузинском языке, и нашей задачей было сделать такую песню, чтобы слушатель, не знающий языка, сразу понял, что это колыбельная, а не песня о чем-то другом.

Этот альбом мы делали так же, как первый: песни — мои, стихи — мои и Миши, который на перкуссии играет. Клавишник Давид — за пультом. Записывали на той же маленькой студии и те же люди, что и 10 лет назад. Как-то символично вышло.

Мы могли бы пойти в большую студию — была возможность. Но не хотелось. Мы работали когда хотели — с утра до ночи. Докупали и доставали необходимое оборудование. Старались получить хороший звук. Но я много думал и о том, что не надо зацикливаться на качестве звука. Главное, чтó ты поешь. А не как.

— Почему альбом называется «Сирень»?

— Это первая песня на альбоме. Он начинается и заканчивается благодарностью людям, которые нам помогали. Первая фраза «Сирени»: «Привет, как дела? Спасибо, что ты есть, и спасибо, что ты со мной. Мы не боимся времени. Мы были всегда вместе и вместе пели песни. Ты помнишь, мы пели такую песню. » — и дальше начинается песня.

Для нашей группы сирень — это символ, это нечто большее, чем просто цветы. Моя мама очень любит сирень. Мой дедушка на первом свидании подарил моей бабушке сирень. Я помню, как он приносил большие букеты сирени и пахло на весь дом.

На этом альбоме много благодарностей нашим предкам — дедушкам и бабушкам, которым мы всем обязаны. В одной из песен есть такая фраза: «Я — виноград, посаженный предками». Это очень символично, ведь виноград и любое дерево не растут за один день. Дед посадил дерево, а внуки собирают плоды. Например, в моем районе есть парк, но нам нравится называть его «лес». Мы там часто гуляли с дедушкой. В последние свои годы он посадил там ряд деревьев. Он умер, царствие ему небесное, но сейчас, когда мы с женой и дочкой гуляем в лесу, мы знаем, что здесь растут дедушкины деревья.

— Когда мы с тобой разговаривали в прошлый раз, ты сказал, что в Грузии нет шоу-бизнеса. Он не появился за это время?

— Нет — страна маленькая. Но в этом году в Грузии было много концертов и фестивалей, на которых выступали артисты из других стран. Потому что Министерство культуры выделило деньги и сказало, что надо сделать по всей Грузии 150 концертов. Мы дали около 10 сольных концертов в Батуми, Кахетии, Тбилиси. К нам привезли Робби Уильямса, Квинси Джонса, Кристину Агилеру и Maroon 5. Этого бы не произошло без поддержки государства. В этом плане что-то меняется.

— У группы «Мгзавреби» не появилось конкурентов?

— У нас конкурентов нет. У нас есть поющие знакомые (смеется).

«Мгзавреби» выступают в России:

19.11.2016 — Москва, Bud Arena

22.11.2016 — Нижний Новгород, Milo Concert Hall

24.11.2016 — Тула, Тульская областная филармония

25.11.2016 — Санкт-Петербург, A2 Green Concert

26.11.2016 — Пермь, «Типографiя»

27.11.2016 — Екатеринбург, Дом печати

29.11.2016 — Челябинск, «The Ночь»

30.11.2016 — Тюмень, Maximillians

02.12.2016 — Ростов-на-Дону, «Бухарест»

04.12.2016 — Краснодар, Arena Hall

10 фактов про грузинскую группу Mgzavrebi

Mgzavrebi — грузинская группа, появившаяся в Тбилиси и несущая в массы традиционный этнос. На счету коллектива пять альбомов, сотрудничество с популярными звездами российской, грузинской и европейской эстрад. В преддверии концертов в Москве и Санкт-Петербурге собрали для вас десять фактов о главном музыкальном символе Грузии.

01. Название коллектива переводится с грузинского как «путники», «путешественники» или «странники». В грузинском языке это слово имеет множество значений, и используется также в качестве приветствия пассажиров в трaнcпорте. Музыканты часто шутят, что любят аэропорты, потому что там их с порога встречают фразой «Дорогие Мгзавреби».

02. Фронтмен группы, Гиги Дедаламазишвили, получил образование юриста и чуть было не устроился работать в банк, а затем выучился на актера. Первые его песни были написаны в 2006 году, и этот год принято считать датой рождения коллектива.

Ребята начали как трио, но со временем количество музыкантов значительно возросло и варьируется от 7 до 20 участников в зависимости от концерта. «Весь секрет в том, что мы были друзьями. Я начал писать музыку, она понравилась моим друзьям, и мы, желая исполнять ее под аранжировку, освоили разные инструменты. Так и возник коллектив. А чужих людей мы в него никогда не брали» — рассказывает в своих интервью Гиги.

03. В своей музыке группа сочетает традиционное грузинское пение и современное звучания национальных инструментов, например пандури. Музыканты не стремятся каким-либо образом классифицировать стиль музыки, в котором играют.

Благодаря особому колориту и узнаваемости, они снискали популярность не только на родине — в июле 2015 года группа выступила на главной сцене фестиваля «Нашествие» и на большой фестивальной площадке Международного фестиваля «МИР Сибири»; в июне 2016, 2017 и 2018 годов — на сцене ежегодного летнего фестиваля «Дикая Мята». В феврале 2016 года группа получила премию НАШЕго радио «Чартова дюжина» в номинации «Взлом».

04. Что знают в мире о грузинской музыке? По мнению музыкантов, о широкой известности говорить не стоит. В основном грузинские песни известны на постсоветском прострaнcтве, а не в США или Бразилии. Известность грузинской музыки на просторах СНГ объясняется в основном тем, что ее много слушали в советское время, говорит фронтмен Гиги Дедаламазишвили.

05. Сейчас Mgzavrebi пишут песни как на грузинском, так и русском языках. Вот что говорит Гиги о треках на английском: «нужно очень хорошо знать и чувствовать язык, чтобы писать на нем песни. Мой родной язык — грузинский, я неплохо говорю на русском, потому что знаю его с детства, а вот с английским языком я ощущаю дистанцию. У меня есть песни на английском, но в них чего-то не хватает. Я даже включаю их в альбом, но в последний момент всегда вычеркиваю».

06. Сам Гиги считает грузинскую публику намного более требовательной, чем российскую. «Я замечаю даже по себе, что когда прихожу на концерт, не выражаю никаких эмоций и восторгов, даже если мне очень нравится. К тому же в Грузии все поют — поэтому удивить грузинского слушателя своими небывалыми вокальными данными — не получится». К слову, российские фанаты всегда встречают группу максимально тепло и оказывают огромную поддержку музыкантам.

07. Группа Mgzavrebi известна также своим сотрудничеством с Евгением Гришковцом, которое началось пpaктически случайно. По словам ребят, однажды они гуляли с друзьями, и один из них сказал, что знаком с Евгением. Предложил позвонить ему.

«Как ты себе это представляешь? Что я просто ему позвоню и скажу, что я музыкант из Грузии и хочу с ним поработать?» — спросил Гиги. Но, несмотря на смущение, они все же позвонили, и через несколько недель Евгений прилетел в Тбилиси, чтобы начать совместную работу.

08. В обычной жизни музыканты слушают самую разную музыку. Гиги, например, с детства слушает рэп, несмотря на то, что этот жанр максимально далек от исполняемой им музыки. В русском рэпе он отдает предпочтение Фараону и Скриптониту.

09. Музыканты признаются, что из-за гастролей и напряженного графика они редко видятся с семьями, что совсем не вяжется с традиционными грузинскими устоями. Порой доходит даже до того, что начинает хотеться отдохнуть от популярности и забыть о том, что они являются главным музыкальным достоянием страны.

10. Возможно, из-за этого даже на фестивальных выступлениях Mgzavrebi царит атмосфера квартирника. Гиги общается с публикой после каждого трека, создавая ощущение того, что вы знакомы очень давно и наконец встретились после долгой разлуки. Грузинское дружелюбие и атмосфера радушия — это то, без чего не обходится ни один концерт группы.

Группа «мгзавреби» — биография знаменитости, личная жизнь, дети

Гиги Дедаламазишвили рассказал читателям E1.RU о своем детстве, волнении на сцене и языковых барьерах.

В минувший вторник перед концертом в Доме печати в студию E1.RU пришёл лидер грузинской группы «Мгзавреби» Гиги Дедаламазишвили. Певец, который, как выяснилось во время интервью, стесняется петь, ответил на вопросы наших читателей.

– Вас часто представляют как фолк-коллектив, но вы с этим не всегда соглашаетесь. А в одном интервью вы говорили, что играете всё, что угодно, но только не рок. Объясните нашим читателям, что за музыку вы играете.

– Вообще, мы играем музыку, которую чувствуем. Очень многое привнесено в творчество «Мгзавреби» из нашего детства. А в нашем детстве большую роль сыграл фольклор – и это легко понять, послушав наши песни. Мы привыкли с детства к народной грузинской музыке, песням под гитару, и так же начали свой путь на сцене. Поначалу нас спрашивали: «Ребята, как называется ваш стиль?», а мы не знали, что ответить. Сейчас этот жанр в Грузии более-менее развился как «свой», уже есть группы, которые поют в этом жанре. Можно сказать, что это «гитарная музыка».

– Откуда это взялось – из музыкальной школы или так сложилось в семье?

– Это всё пошло из семьи. У меня все родственники поют и все – намного лучше, чем я. Мама – профессиональный музыкант, дирижёр, и мы все («Мгзавреби») пели у неё в хоре. Дедушка тоже профессионально занимался музыкой, а дядя и тётя, моя сестра просто очень хорошо поют.

Когда рождается грузинский ребёнок, он вскоре должен запеть – это норма. Когда я родился, я не пел долго. Вся семья была в шоке, никто не знал, что делать. Думали уже пойти к заклинателям, или как их там? Потом, в пять лет, я понемножку запел, и все выдохнули с облегчением.

У нас в группе только один клавишник, Давит Угрехелидзе, окончил консерваторию, а мы не профессиональные музыканты. Так вышло, что все поменяли свою жизнь и научились играть на инструментах, чтобы быть вместе. Побросали работу, купили новые инструменты, взяли преподавателей даже! Мы друзья, которые играют музыку, а не музыканты, которые дружат.

– Вы по образованию актёр. Вам удалось сыграть в театре или кино?

– Это по второму образованию. По первому я вообще юрист! А актёром я захотел стать, когда учился на втором курсе факультета юриспруденции. Родители, конечно, были в шоке: они не могли понять, зачем. Я окончил театральный и играл в театре маленькие роли, а пение было как хобби. Уже потом музыка перетянула на себя основное время, и я совсем отошёл от театральной жизни.

– Вам привычнее выступать на площадках, на которых вы уже когда-то выступали, или особой разницы не замечаете между новыми местами и уже обыгранными?

– Всегда есть какие-то плюсы, есть какие-то минусы. Да, на знакомой площадке ты уже знаешь нюансы, атмосферу и так далее. Но опасность в том, что люди, пришедшие на концерт уже во второй раз, неизбежно будут сравнивать – и это самое страшное для музыканта.

Конкретно в Доме печати нам нравится играть: мы уже третий раз играем на этой площадке – и звук хороший, и люди приятные.

– Испытываете ли вы волнение перед концертом и как с этим справляетесь?

– Испытываю, причём сильно. Я всё время себя стараюсь контролировать, потому что моё волнение передаётся ребятам. Они недавно сказали мне: «Гиги, не надо так волноваться, а то у тебя такое лицо, что жить не хочется».

С этим вряд ли как-то можно справиться. Одно дело, когда есть волнение, другое – когда есть страх. Бояться нельзя, потому что это очень плохо влияет на энергетику концерта. А волнение – это знак того, что тебе интересно то, чем ты занимаешься.

– Как вы относитесь к благотворительности, участвуете в таких проектах?

– Да, мы участвуем, но не так часто, как раньше. Просто мы на этом один раз обожглись. Однажды нас позвали на один такой благотворительный концерт, собрали много других групп, но продвижение события сделали плохо, и на концерт купили мало билетов. На этот же концерт собрали людей, которым нужно было помочь. Им было тяжело и неудобно, что ради них подняли такой переполох, а пользы от этого было мало. Я потом спросил у организаторов, сколько мы собрали средств. Они ответили – 160 долларов. Я не против такого рода мероприятий, но я считаю, что от них должна быть реальная польза, ведь нуждающиеся в помощи люди на неё надеются. Иначе остаётся неприятный осадок – хочется помочь, а часто не получается.

– Вопрос вам как к жителю Грузии: как там относятся к русским? И какое место в Грузии вы посоветовали бы посетить?

– В Грузии к русским относятся очень хорошо и всегда очень хорошо относились. Я очень рад, что один человек из России, повидавший Грузию, приезжает потом к нам во второй раз и тащит за собой ещё минимум десять соотечественников. У нас очень гостеприимная страна.

Грузия мне нравится не только потому, что это моя родина. Хоть страна и маленькая, но она очень многогранная. Если вам нужен зимний отдых, лыжи – есть Гудаури, если море – есть Батуми, если горы – Сванетия и Рача. Осенью можно поехать в Кахетию на сбор винограда, а Тбилиси интересен вообще круглый год. На каждый сезон есть развлечение.

– Сталкивались ли вы с тем, что кто-то не может произнести или произносит неправильно название вашей группы. Не думали ли вы сменить название на более простое?

– Мы постоянно сталкиваемся с тем, что наше название трудно выговорить тем, кто не знает грузинского, но мы ни в коем случае не будем менять название – так и останемся такими сложными! Конечно, нам предлагали, но мы не согласны.

Мы вообще не любим маркетинг. К нам часто приходят, говорят – вот, давайте сделаем другие причёски, упростим название, но мы отказываемся. Мы считаем, что люди должны узнавать нас прежде всего по песням, а не по названию.

Интервью с группой Мгзавреби

«ПОТОМУ ЧТО Я ВЕРЮ В ЧУДЕСА…»

На дизайн-заводе «Флакон» 19 июля свои двери распахнул уютный лофт журнала «SeasonProject». Нас радушно приняла прекрасная хозяйка Дарья Шадрина, в гостях у которой были участники фестиваля «More Amore» группа «Мгзавреби». Мгзавреби, во главе с Гиги Дедламазишвили, солистом группы, менялись инструментами, исполняя песни на грузинском и русском языках, рассказывали истории из жизни, танцевали и радовали всех своим радушием. Гости сидели при свечах, кто с бокалом вина, кто с чашечкой чая. Это был настоящий квартирник, где обстановка напоминала встречу старых друзей, которые так давно не виделись и очень соскучились друг по другу. И за эту короткую встречу, непременно хотелось рассказать то, что накопилось!

В перерывах между выступлениями участники группы общались с гостями и, знаете, нам тоже показалось, что мы давно знакомы с ребятами. Каждый из них подошел к нам, спросил как у нас дела, так будто мы уже виделись много раз.

Существуют группы, после выступлений которых выходишь опустошенным, а есть группы, после которых выходишь наполненный чем-то удивительно теплым. Мгзавреби именно такие, они наполнили каждого из присутствующих любовью и ощущением счастья. А после исполнения песни : «Потому что я верю в чудеса. », уровень счастья в глазах присутствующих зашкаливал.

Нам удалось пообщаться с Гиги Дедламазишвили и задать ему пару вопросов.

— Гиги, расскажите пожалуйста, с чего все началось? Как вы начали петь?

— Однажды наш близкий друг пришел и сказал, что влюблен в дeвyшку, которая уезжает учится в Америку. Он захотел сделать ей необычный подарок, и у него были стихи. Зная, что я играю на гитаре, он предложил написать музыку. Мы всю ночь придумывали песню и назвали ее «На стихи Геги».Эта песня вошла в наш первый альбом и после этого пошла вторая, третья, и вот мы уже в Москве.

— А как вы начали работать с Евгением Гришковцом?

— Как-то мы гуляли с друзьями, и один из них сказал, что знаком с Евгением и предложил позвонить ему. Моя реакция была: «Как ты себе это представляешь? Что я просто ему позвоню и скажу, что я музыкант из Грузии и хочу с ним поработать?» Но мы все же позвонили, и Евгений оказался таким простым человеком и так обрадовался нашему звонку, что через несколько недель прилетел в Тбилиси, и мы начали работать.»

— Вы второй раз в Москве, где вы успели побывать и что успели посмотреть ?

— Мы погуляли по центру, посмотрели Красную площадь, но в основном наши друзья водили нас по ресторанам. Больше всего нам понравилось в «Москва Сити». Там на последнем этаже есть ресторан «Sixty», откуда открывается прекрасный вид. И еще были в «Сандуновских банях» – (улыбается).

— Вам понравился фестиваль «More Amore»? Как вас встретила публика?

— И фестиваль, и публика очень понравились. Нас предупреждали, что в Москве могут даже не поаплодировать, но с нами такого не произошло. И несмотря на дождь, люди стояли и слушали нашу музыку. Но я все равно волновался. Для меня важно, как мы работаем. Очень часто после выступлений я остаюсь недоволен собой. Всегда хочется играть и петь лучше.

— Чем, по вашему мнению, отличается грузинская публика от российской?

— Вообще не вижу разницы, человек – он везде человек. Если ему что-то нравится, он дает это понять, если нет – то встречает холодно. Но в Грузии более требовательная публика. Может быть потому что мы грузины?! – (смеется). Когда приезжают зарубежные исполнители, к ним относятся лояльнее. И у вас наверное также. Публика более строга к русским исполнителям, нежели к тем, кто приехал в гости.

— Гиги, скажите, что повлияло на выбор репертуара для «More Amore»?

— Мы старались выбрать более веселые песни, потому что было много народу, и хотелось, что бы люди двигались. Выбрали из всех трех альбомов самые ритмичные. Хотя несколько песен были не запланированы, сыграли отталкиваясь от душевного состояния.

— Когда нам ждать альбома с Евгением Гришковцом, и что в него войдет?

— В начале октября выйдет наш совместный альбом, в который войдет 11 песен, а до этого у нас будут еще концерты.

— Как вы считаете, зачем люди поют, и помогает ли музыка в трудную минуту?

— Я с самого детства пою. Знаете, 90-ые, не самое лучшее время. Тогда мы развлекались пением. Это такое семейное развлечение. Мы собирались все вместе по вечерам, когда не было света, телевизора, да вообще ничего не было, и пели. По-моему, пение создано для того, что бы человек получал удовольствие. Кто-то любит спорт, кто-то алкоголь, кто-то любит гулять, путешествовать, и музыка – это то же самое. Ну и конечно она помогает в трудную минуту, безусловно.

— Скажите, сложно ли работать таким большим составом? У вас не возникает разногласий? Не тяжело быть лидером группы?

— Сложно, но ведь невозможно без этого. У каждого из нас есть свое мнение, и это хорошо. Когда существует лишь одна точка зрения – не из чего выбирать, а когда много – ссоришься, споришь и в итоге приходишь к общему знаменателю. Но да, это тяжело.

— Ваша популярность не мешает вашей личной жизни?

— Мешает. Из-за гастролей и ненормированного графика, я не часто вижусь со своей любимой женой. Да и вообще, мне не нравится популярность.

— А кем вы могли бы стать, если бы не музыкантом?

— Я был бы часовщиком. И у меня была бы маленькая палатка, куда я приходил бы к 9 утра и возвращался бы в 19. Ну, или был бы художником.

— У вас есть ли что-нибудь такое, что вы давно мечтаете сделать ?

— Да, мечтаю отыграть концерт, которым мы все останемся довольны, в первую очередь я. К сожалению, мы этого еще не достигли и не думаю, что когда-нибудь достигнем, но мы стремимся к этому.

— Какой самый рисковый поступок в вашей жизни вы совершали?

— Стал музыкантом. – (смеется).

— Назовите, на ваш взгляд, три ваших положительных и три отрицательных ваших качества?

— Положительных не назову, а вот отрицательных много. Я вспыльчивый, часто не довожу дело до конца: берусь за что-то и потом бросаю. Часто злюсь. А еще я непунктуальный. И не люблю когда мне звонят, поэтому редко беру трубку.

— Не сказывается ли на вашей жизни напряженные отношения между Россией и Грузией?

— И да, и нет. Я не приезжаю как политик, я приезжаю как музыкант. Плохо, что нужны визы, это долгий и сложный процесс. Я приезжаю, что бы петь для людей, а те, кому интересна политика, наверно не приходят на наши концерты.

— Где вас можно услышать в ближайшее время, и какие у вас планы на будущее?

— Мы скоро будем петь в Тбилиси, в Одессе, Батуми, Баку. Вернемся в Москву 12 сентября и будем выступать в клубе Б2 и в театре «Пpaктика». Потом едем в Киев, ну и так далее.

Было далеко за полночь, когда мы попрощались с «Мгзавреби» и вышли на улицу, где даже ливень и холод не смогли расстроить нас. А ощущение только что произошедшего чуда все еще не покидало. Возвращайтесь скорее, мы вас ждем. И спасибо за такой домашний вечер.

Солист «Мгзавреби»В мире давно не видели молодых поющих грузин

Интервью
20 июля 2015
0 поделились

В преддверии концерта в рамках «Калининград Сити Джаз» Анастасия Гончарова пообщалась с Гиги Дедаламазишвили, солистом грузинской группы «Мгзавреби». Вместе с драматургом Евгением Гришковцом они выступают в первый день фестиваля

Гиги, известно, что Грузия — это страна, где все поют. Тяжело быть профессиональным музыкантом в Грузии?

Гиги Дедаламазишвили Да, тяжело. Потому что если ты — грузин и ты поешь, то не считается, что ты что-то особенное делаешь. В Грузии пение расценивается как хобби. Ты должен как-то выделиться среди всех и доказать, что достоин быть на сцене. А в России и других странах, где мы выступаем, все иначе: музыкантов уважают, относятся по-особенному. А в Грузии — это обычное дело: ты поешь, я пою, все поют.

Но вам удалось завоевать расположение этой сложной грузинской публики. Как думаете, чем вы ее взяли?

Гиги Дедаламазишвили Вот не знаю. Мы никогда не хотели выступать на сцене, у нас не было амбиций стать рок-звездами. Мы — просто друзья, которые с детства пели вместе, а позже вместе стали песни писать. Потом сделали один маленький концерт для друзей, второй, третий, про нас узнали журналисты — а когда узнают журналисты, дела начинает идти немного по-другому (улыбается). Сделали про нас пару сюжетов, пригласили на несколько концертов — и все пошло-поехало. Через несколько лет из студентов, которые пели песни для друзей, мы превратились в профессиональных музыкантов. Точно сказать, почему мы стали популярными, не могу. Наверно, потому что у нас есть свой узнаваемый стиль, хотя, в каком жанре мы играем, мы до сих пор не можем сформулировать. Этот вопрос остается открытым.

Наша музыка такая дружеская, поэтому мы и хотели, чтобы в группе были только друзья — по-другому она не играется.

Вы часто говорили, что все музыканты группы – прежде всего друзья. Это такой принципиальный «грузинский» формат — чтобы все в группе были друзьями? И не влияет ли на качество музыки такая позиция, когда вместо суперпрофи вы делаете выбор в пользу друга?

Гиги Дедаламазишвили Не могу сказать, что это — очень по-грузински. В мире много групп, которые образовались именно таким образом: парни дружили с детства, а потом стали играть в группе. Это как раз наш случай. А про качество — мы изначально не играли очень сложные композиции, просто старались делать все предельно искренне. Наша музыка такая дружеская, поэтому мы и хотели, чтобы в группе были только друзья — по-другому она не играется. Поэтому у нас нет сессионных музыкантов, ни один участник нашей группы не играет ни в какой другой группе. «Мгзавреби» — дружеский проект, и это — необходимое условие для той музыки, которую мы делаем уже 10 лет.

А какие у вас вообще отношения со славой? Любите общаться с поклонниками?

Гиги Дедаламазишвили Конечно, приятно, когда делают комплименты, на улице узнают. Но вообще мне повышенное внимание не нравится, потому что я очень стеснительный. Я бы оставил все как сейчас, только без популярности — просто играл бы песни, общался со зрителем. А когда человек говорит мне добрые слова, я прежде всего думаю о том, как ему вернуть это тепло. И переживаю, получается у меня это или нет.

В интервью вы часто говорите, что на вас лежит большая ответственность за каждое выступление, потому что вы — грузинские музыканты. Это отношение вас роднит со спортсменами, участвующими в Олимпиаде. Что для вас значит представлять свою страну?

Гиги Дедаламазишвили Да-да, верно, мы именно так себя и воспринимаем — как спортсменов на Олимпиаде. Грузия — маленькая страна, о ней мало что знают в мире и давно не видели молодых поющих грузинов, поэтому на нас лежит огромная ответственность — мы представляем не только свою музыку, но и свою страну. Мне очень приятно, когда слушатели говорят: «Ребята, мы побывали на вашем концерте и захотели поехать в Грузию». Ведь помнят только пару старых песен — «Сулико», «Чито гврито» — ну еще и хинкали, хачапури знают. А с современной грузинской музыкой мало кто знаком. Поэтому мы считаем, что на нас лежит ответственность и мы должны вести себя хорошо не только на сцене, но и в жизни.