Виталий Манский — биография знаменитости, личная жизнь, дети

Виталий Манский: Через несколько десятков лет России не будет в том виде, в котором она существует сегодня

Режиссер документальных фильмов и президент фестиваля «Артдокфест» Виталий Манский — о том, почему Северную Корею нельзя считать копией Советского Союза, когда президент России Владимир Путин был живым человеком и почему нужно снимать кино о своих близких родственниках

Виталий Всеволодович, почему вы переехали именно в Ригу, а не на Украину, в Литву или в Чехию?

Причина проста: я вообще не предполагал, что когда-либо уеду из России. Не было у меня мыслей на этот счет. Так же как я никогда не предполагал, что будет война между Украиной и Россией, но эта война стала неизбежной, и мы с женой решили уехать. Спонтанно, без предварительного планирования. Латвия возникла случайно, можно сказать, из-за того, что здесь проще получить вид на жительство. И потому, что я не хотел превращать свой отъезд в «публичную акцию». Если бы я рассуждал рационально, то, конечно, поехал бы в те страны, с которыми я постоянно сотрудничаю, где у меня есть партнеры и агенты, где лучше знают мои фильмы.

Вы родились во Львове, в фильме «Родные» закадровый текст читаете на украинском, в Киеве были бы национальным героем, разве нет?

Для меня этот вопрос звучит исключительно в контексте родины, ведь я там родился, но в том-то и дело, что родился я не на Украине, а во Львове. Киев для меня всегда был транзитным городом, это не родина. А жить во Львове — достаточно радикальный шаг, хотя бы потому, что там нет никакой киноиндустрии. Там живет моя мама, но во взрослой жизни этого явно недостаточно.

Парады ветеранов СС в Риге вас не смущают?

Конечно, смущают, но меня так же смущают наркоманы и женщины легкого поведения. Другой вопрос, насколько существенное влияние оказывают эти парады на жизнь Латвии. Живя в Латвии, я могу сказать, что никакого влияния на жизнь страны они не оказывают. Влиятельными эти парады становятся, только когда над ними заносится увеличительное стекло российских медиа.

При каких условиях вы вернетесь в Россию?

Я вернусь, если как максимум в ближайшие десять лет изменится прострaнcтво для моей жизни и работы. Если этого не произойдет, то и возвращаться смысла не будет, возраст не позволит. Или придется вернуться только для того, чтобы умереть, как это делали многие, кто в свое время уезжал из Советского Союза.

Изменение прострaнcтва — это смена строя или режима?

Конечно, режима, потому что строй в России хороший. Конституция одна из лучших, законы тоже вполне нормальные, с ними можно работать, а режим, который подчинил себе все и извратил, он должен смениться.

Допустим, режим меняется, но Крым остается российским — такая ситуация вас устроит?

Это невозможно: если сменится режим, то вопрос о статусе Крыма обязательно возникнет. Когда я говорю о смене режима, я не имею в виду приход к власти националистов или коммунистов, а интеграцию России в европейское сообщество, где уважают законы. А если вы уважаете законы, Крым должен вернуться Украине.

Значит, история с Крымом не закончилась?

Она не то что не закончилась, мы даже половину этого пути не прошли. Если у кого-то еще остаются сомнения, то мне давно очевидно, куда мою страну ведет нынешняя власть.

[blockquote]С Путиным в начале нулевых можно было спорить, он еще был живым человеком. Думаю, что именно поэтому мой фильм о нем показали тогда не только на российском ТВ, но и во многих странах мира[/blockquote]

Когда вы работали руководителем службы производства и показа документальных программ на канале «Россия», вам было не так очевидно, куда ведет страну нынешняя власть?

Определенно, такой очевидности не было. В то время мы с трудом, но продирались в цивилизационное прострaнcтво. Департамент, который я возглавлял на ВГТРК, снимал достаточно актуальные и прогрессивные картины. Мы не боялись конфликтных тем.

Ваш фильм тех лет «Путин. Високосный год» — он к какой категории относится?

Понимаю, на что вы намекаете, но с Путиным в начале нулевых можно было спорить, доказывать какие-то моменты, он еще был живым человеком. Думаю, что именно поэтому мой фильм о нем показали тогда не только на российском ТВ, но и во многих странах мира. И его показывают до сих пор: буквально в прошлом году он шел в Германии на канале ZDF. Если бы фильм был пропагандистским, не думаю, что его принимали бы за рубежом с позиций сегодняшнего дня.

Хорошо, очевидности не было, Путин был живым человеком, но «звоночки» сегодняшнего дня уже присутствовали? Или вы их не слышали?

Они, безусловно, были, но надежда еще оставалась. Для меня крахом персональных заблуждений стала аннексия Крыма. Это точка невозврата, тот предел, за которым, когда его переступаешь, который дорога лежит лишь в одном направлении. Собственно, этой дорогой страна сейчас и идет.

То есть войну с Грузией в 2008 году вы воспринимали нормально?

Войну с Грузией я считал не хроникой, а рецидивом. Конечно, я ее не принимал, но те военные действия еще не были встроены в систему российской власти. К сожалению, я ошибся — это был не рецидив, а осознанные поступательные движения. Кроме того, вся страна в то время была уверена, что Путин отработал два срока, что избрали нового политика, пусть преемника, но другого, и страна пошла новым курсом. А на деле получился обман, «мы тут посовещались и решили». Это иезуитское неуважение и вызов всему обществу. 2012 год, в принципе, обозначил 2024-й.

На последнем вручении премии «Ника» вы сказали, что «Россия хуже Северной Кореи, потому что мы сами просрали свою страну», а можно ли сравнивать КНДР с Советским Союзом?

Нет, потому что нельзя сравнивать вакуум с кислородом. В Северной Корее абсолютный вакуум. Разница между опытом советского человека и опытом современного российского человека не столь ощутима, по сравнению с той пропастью, которая существует между опытом жителя СССР, скажем, конца семидесятых и, я настаиваю, опытом современного северного корейца. В Советском Союзе тоже искажали информацию, рассказывая, например, в «Международной панораме», что «в канун Рождества нет улыбок на лицах парижан», но мы сквозь голоса «политических обозревателей» видели «задний план», в Северной Корее даже этого нет. Поэтому те, кто думает, что КНДР похожа на маленькую модель Советского Союза, глубоко ошибаются. Северная Корея — это абсолютная секта.

[blockquote]Для северных корейцев любой иностранец выглядит как инопланетянин, и не важно, из какой он страны[/blockquote]

Как там относятся к русским, существует ли та самая «дружба навек», о которой нам периодически рассказывают на федеральных российских каналах?

Для северных корейцев любой иностранец выглядит как инопланетянин, и не важно, из какой он страны. Общее построение их существования не предполагает проявления форм свободы, в том числе и общения. Поэтому им не важно, русский ты или кто-то другой. Кроме того, присутствие иностранцев в КНДР пpaктически сведено к нулю. Когда мы снимали фильм «В лучах солнца», квота россиян была пятьсот виз в год. Многократных виз у них нет, поэтому только наша съемочная группа, которая прилетала в Пхеньян три раза, «забрала» себе четырнадцать виз. Нас, конечно, нельзя сравнивать с хором МВД, который регулярно летает на фестивали в Пхеньян в количестве ста человек, но и так понятно, что жители «дружественной» России не могут, даже если захотят, массово посещать Северную Корею.

Изменить ситуацию в Северной Корее может только внешнее вмешательство?

Внешнее вмешательство не сможет принести положительных результатов, потому что все жители КНДР воспримут его как агрессию, и это будет война до последнего патрона или последнего кухонного ножа. Поэтому, на мой взгляд, нужно десятилетиями вести работу по наполнению этого общества информацией, чтобы появились люди, которые хоть как-то подвергали бы сомнению происходящее в стране. Другой вариант — cмepть нынешнего Кима, изменение линии наследников. Советский Союз рухнул же не из-за того, что страны НАТО куда-то ввели войска, а от того, что после «фестиваля похорон» появился молодой генеральный секретарь, который изменил вектор развития.

Когда вы снимали фильм «Родные», у вас не было сомнений, что настолько «без купюр» надо показывать своих близких родственников?

Я уверен, степень трагедии настолько глубока, что только вскрытие личных, пpaктически иHTиMных прострaнcтв может позволить ответственно говорить о войне между Россией и Украиной. Никакая другая форма в этой ситуации невозможна.

Какой эффект произвел фильм на ваших родственников, он не разделил их еще больше?

Нет, единственный эффект, который был: все, кто снимался, когда посмотрели окончательный вариант фильма, признали, что я был прав, уговаривая на участие в этих съемках. Изначально ведь никто не хотел.

[blockquote]Фильм, если он показывается на «Артдокфесте», представляет собой одну историю. Этот же фильм в интернете — другая история. Телевизионный показ — третья история[/blockquote]

И внутрисемейные отношения не изменились после фильма в лучшую сторону?

Семейные отношения остались на том же уровне, на котором были. Они и не могли измениться, потому что сама жизнь не изменилась. Это же не «ссоры сестер» из-за бытового вопроса.

Вам по-человечески было сложно снимать этот фильм?

Сложность была в том, что мне приходилось отказывать себе в удовольствии высказывать свою точку зрения во время съемок. Если бы я это делал, обязательно кто-то из героев фильма не был бы настолько убедительным или, наоборот, сомневающимся. Картина потому и получилась — она максимально искренняя.

Украина останется отдельной страной в ее нынешнем виде или нет?

Смотря о каком историческом периоде мы говорим. Если о ближайших десятилетиях, то безусловно. Если через десятилетия, то я не готов давать такие прогнозы исключительно из опыта прошлого. Посмотрите карту Европы столетней давности, какие были империи и государства. А если это было в прошлом, то почему этого не может быть в будущем? Думаю, что все возможно.

В том числе и в России?

Через несколько десятков лет России не будет в том виде, в котором она существует сегодня. И это совершенно очевидная вещь. В условиях современного мира не может существовать такая огромная территория, подчиненная единому центру. Тем более при условии интересов Китая в Дальневосточном регионе. Но сегодня такой разговор опасен, он слишком политизирован, хотя это не вопрос политики, а вопрос естественного хода развития вещей.

Как современный документалист должен «бороться» с телевидением, точнее, как сильно приходится «наступать на горло собственной песне», чтобы твоя работа попала в эфир?

Телевидение — это прежде всего формат. Фильм, если он показывается на «Артдокфесте», представляет собой одну историю. Этот же фильм в интернете — другая история. Телевизионный показ — третья история. Сейчас, чем дальше, тем больше, приходится для телевидения делать адаптивные версии, что в общем-то неприятное занятие, и не каждый режиссер на него готов идти, но когда ты ставишь на чашу весов общение с более широкой аудиторией или необщение с ней, ты должен выбирать. Тот же фильм «В лучах солнца», несмотря на свой широкий мировой кинопрокат, имеет телевизионную версию, которая короче на двадцать минут. И главное сокращение — урок в школе, момент в фильме, который для меня очень важен, потому что показывает, насколько рано вдалбливаются «идеи чучхе» в Северной Корее.

Читайте также  Микаэл арамян - биография знаменитости, личная жизнь, дети

Насколько массово проходят ваши встречи со зрителями в России, вы знаете, что такое популярность?

Дело в том, что по России я пpaктически не езжу. В остальном мире да, люди приходят, залы заполняются. И речь идет о больших аудиториях от Японии до Бразилии.

Вы будете голосовать на ближайших выборах президента России?

Выборы предполагают, что должен быть выбор. Когда нет выбора, это уже не выборы. Если я почувствую, что мой голос будет участвовать в выборах, я обязательно его отдам. А в том, что происходит сейчас, я, конечно, участвовать не буду.

Виталий Манский – биография, фото, личная жизнь, новости, фильмография 2018

Виталий Манский: биография

Виталий Манский — один из известнейших режиссеров-кинодокументалистов России и автор ряда рейтинговых телепрограмм. Такую славу кинорежиссеру принесли смелость и искренность снятых картин. Манский не боится снимать фильмы на острые политические и социальные темы. В портфолио режиссера собраны документальные картины об отношениях жителей России и Украины, о президентских выборах, о жизни в закрытой Северной Корее, о вере и даже о торговле дeвcтвeнностью.

Виталий Всеволодович Манский родился в украинском Львове в конце 1963 года. Здесь прошли детство и юность режиссера. В этом старинном городе узких мощеных улочек и костелов, который словно дышит польской культурой, Виталий Манский увлекся кинематографом.

Режиссер-кинодокументалист Виталий Манский

После окончания школы Манский отправился в Москву, где с первой попытки поступил в знаменитый ВГИК, выбрав для себя операторский факультет. Виталий учился в мастерской Сергея Медынского, где получил основные навыки режиссера и кинооператора.

Фильмы

Кинематографическая биография Виталия Манского берет начало с конца 1980-х. Режиссер выбрал для себя не художественное, а документальное кино. Проба сил, первые два фильма «Собаки» и «Бумеранг», состоялась в 1987 году. Затем появились еще две документальные ленты, названные «Парк культуры» и «Пост». Эти работы не принесли молодому режиссеру славы, но стали теми ступеньками, которые, в конце концов, и привели к успеху.

Первым заметным фильмом Виталия Манского становится его проект под названием «Еврейское счастье», который вышел в 1990 году. Примечательно, что это не документальное, а игровое кино, в котором были задействованы такие ныне прославленные актеры, как Евгений Стeблов, Галина Мамчистова, Сергeй Русскин и Анна Матюхина.

В фильме рассказывается о последнем представителе старого еврейского рода Марке, который решил по примеру всех своих родственников эмигрировать из России на историческую родину. Роль Марка досталась Стeблову. Эта художественная лента была прохладно встречена телезрителями и критиками, и режиссер больше не возвращался к игровому жанру.

Но, кажется, именно этой игровой картиной Виталий Манский «нащупал» свой путь в документалистике. В 1993 году выходит его проект под названием «Срезки очередной войны». Этот фильм приносит режиссеру его первые почетные награды. В Лейпциге Манскому вручают Приз «Серебряный Голубь».

Еще больший успех имеет документальная картина «Благодать», вышедшая в 1996 году. В том же немецком Лейпциге за эту работу российскому режиссеру вручают уже 2 приза от жюри кинофестиваля «Dok Leipzig». Специальный приз за лучшую режиссуру и диплом Манский получил в латвийском Вентспилсе и эстонском Пярну. В швейцарском городе Ньон молодого режиссера награждают призом за лучший кинофильм, а в Сан-Франциско ему присудили престижный приз «Золотой шпиль». Пророческое название ленты «Благодать» действительно приносит своему создателю прорыв и авторитет на Западе.

В том же памятном 1996 году режиссер приступает к осуществлению нового проекта, которым до него, кажется, никто всерьез не занимался: Манский берется за архивирование любительских частных съемок, которые производились на территории бывшего Советского Союза в период с 1930-х по 1990-ые годы ХХ столетия. Эта кропотливая и титаническая работа приводит к созданию единственного в своем роде архива, состоящего из уникальных киносвидетельств частной жизни советского общества.

С 1995 года биография Виталия Манского тесно связана с телевидением. Почти 10 лет он трудился на различных каналах, создавая новые проекты. Наиболее популярные из них – «Реальное кино», «Семейные кинохроники» и «Киноподъем». Благодаря программе «Реальное кино», которая трaнcлировалась на «Первом канале», зрители увидели премьеры лучших мировых документальных фильмов.

Виталий Манский

В том же 1995 году Виталия Манского назначают руководителем службы кинопоказа, а через некоторое время генеральным продюсером канала «REN-TV». Благодаря ему на телеканале трaнcлируют лучшие документальные ленты со всего мира.

В 1999 году Виталий Всеволодович возглавил службу производства и показа документальных фильмов на канале «Россия». В роли продюсера Манский смог выпустить более 3 сотен документальных лент, которые зрители увидели на телеканалах «НТВ», «Россия», «Первый канал», «СТС», «Культура» и «REN-TV».

Режиссер Виталий Манский

Как один из опытнейших документалистов и продюсеров страны Виталий Манский в 2000 году становится сначала инициатором учреждения, а спустя 6 лет гендиректором национальной премии «Лавр», которую вручают режиссерам лучших документальных проектов страны. А еще Виталий Всеволодович становится одним из главных основателей новой гильдии неигрового кино России.

В 2009 году Манский вместе с режиссерами-мэтрами страны, такими как Эльдар Рязанов, Алексей Герман, Александр Сокуров и Юрий Норштейн, становится учредителем альтернативного Союза кинематографистов страны.

За все это время знаменитый кинодокументалист создает более 30 документальных лент, многие из которых приносят режиссеру популярность далеко за границами России. Популярны фильмы Манского о российских политиках. Зрители с интересом смотрят ленты «Горбачев. После империи», «Ельцин. Другая жизнь» и «Путин. Високосный год».

При этом, по словам режиссера, Манский снимает в первую очередь то, что заинтересовывает его самого. Картину «Родина или cмepть», посвященную жизни на Кубе, Виталий Манский и вовсе назвал рассказом исключительно для себя. Но это не сделало работу режиссера над фильмом менее кропотливой. Одно только разрешение на съемку Манский и комaнда режиссера оформляли полгода. Сам же фильм представляет собой несвязанные бытовые зарисовки, призванные показать повседневную жизнь Острова Свободы.

Тем не менее, впоследствии режиссер презентовал этот фильм на ряде кинофестивалей, отметив, что отрефлексировал собственные проблемы и готов показывать фильм зрителям и участвовать с ним в фестивалях и других мероприятиях.

Наибольшую популярность и множество наград принесли автору документальные ленты «Бродвей. Черное море», «Девственность», «Частные хроники. Монолог», «В лучах солнца» и «Труба». Эти фильмы демонстрировались более чем на 500 кинофестивалях мира, среди которых наиболее известные в Каннах, Сан-Себасьяно, Роттердаме, Берлине, Амстердаме, Сан-Франциско, Мюнхене и Рио-де-Жанейро.

Фильм Манского «В лучах солнца» о Северной Корее завоевал не только один из главных призов фестиваля в Триесте, но и ноту корейского МИДа, направленную МИДу России. В документе требовалось запретить ленту к показу.

Всего фильм получил семь престижных наград, включая премию «Ника» в России, а также национальные кинонаграды Эстонии, Чехии, Бразилии, Литвы и Китая.

Виталий Манский выступает также и в роли сценариста и продюсера авторских проектов, причем как для собственных фильмов, так и для картин коллег. Например, сценарий для завоевавшей мировую популярность картины «В лучах солнца» режиссер написал сам. В 2014 году Виталий Манский стал продюсером документального фильма «На пороге стpaxa» Марии Кравченко.

С недавних пор Виталий Манский – академик Российской киноакадемии «Ника», члeн телеакадемии «ТЭФИ» и академик Евразийской Академии телевидения и радио. Режиссера выбирают заместителем председателя Киносоюза России и генеральным продюсером национальной премии «Лавровая ветвь».

Весной 2014 года Виталий Манский поставил подпись под открытым письмом «КиноСоюза» «Мы с вами!», выразив поддержку украинским кинематографистам.

В 2016 году на экраны вышел новый документальный фильм режиссера. Проект посвящен малой родине Манского – Украине. Картина называется «Родные» и рассказывает о родственниках Виталия Манского, которые после революционных, а потом и военных событий в Украине оказались по разные стороны баррикады. Премьера ленты состоялась на Одесском кинофестивале.

Фильм состоит из двух равноправных сюжетных линий. Первая показывает бытовую жизнь украинских семей в разных частях страны: во Львове, в Одессе, в Донбассе и в Крыму. Вторая демонстрирует анализ истоков и причин разразившегося конфликта, который расколол страну.

Личная жизнь

Известно, что личная жизнь Виталия Манского сложилась счастливо. Его жена Наталья Манская работает генеральным директором студии «Вертов». Она верный соратник мужа.

Виталий Манский с женой

Супруги воспитали двух дочерей. Старшая из них – Полина – кулинарный продюсер. Она выпускница Школы-студии МХАТ. Младшая Ника – талантливый дизайнер и фотограф.

В начале 2015 года Манский с семьей переехал в Ригу, где живет и сегодня.

Виталий Манский сейчас

В марте 2018 года Виталий Манский выпустил новый документальный фильм, посвященный прошедшим выборам. Фильм получил провокационное название «Свидетели Путина» и показал первые выборы, которые сделали Владимира Владимировича Путина главой государства. В состав фильма вошли кадры хроники, отснятой два десятка лет назад: 26 марта 2000 года, день первой победы Путина на досрочных президентских выборах.

Этот политический фильм сразу вышел на международную аудиторию. О желании показать новый проект заявили чешское государственное телевидение, телевидение Латвии и Швейцарии, а также кинофонды ряда стран. Как признался режиссер, запрос на показ фильма очень большой, но Виталия Манского волнует, что «Свидетели Путина» могут не дойти до той аудитории, для которой снимались.

Режиссер снимал эту картину в первую очередь для собственных сограждан. В России же демонстрацию фильма взял на себя канал «Наше Время», который Виталий Манский назвал «окошком» к зрителю.

Интервью

13.07.2012
Редактировать статью

Режиссер-документалист Виталий Манский, знаменитый и успешный, все никак не может превратиться в «живого классика» — то бишь в скучающего мэтра, у которого все позади. Мэтром он, конечно, уже стал, но пока остался живым без кавычек. Иначе зачем бы ему колесить по городам и весям (вот только недавно вернулся из растянутого на несколько месяцев вояжа по России, снимая там свой новый фильм), по жаре и холоду?

Он трудоголик и перфекционист, умеющий добиваться результата любым путем – скажем, чтобы снять фильм о Кубе, «Родина или cмepть», как-то сумел добраться до самого Рауля Кастро, родного брата кубинского диктатора. Манский происходит из Львова, «поставщика» московских знаменитостей, писателей, кинокритиков, художников и поэтов.

— Ну да, я родом из «детства», если считать прекраснейший Львов такой колыбелью для многих московских талантов, которых я, кстати, знавал еще в отроческие годы…

— Видимо, вы там все собирались на Площади Рынка, где и в советские времена были очаровательные кафе, в которых подавали сваренный в турке кофе?

— Нет, самый потрясающий кофе был как раз на Армянской улице, где мы все и обретались… С тех пор я кофе не пью, вот уже лет двадцать: видимо, весь запас кофе, отпущенный мне на всю жизнь, выпил тогда.

Читайте также  Юлия чичерина - биография знаменитости, личная жизнь, дети

— Значит, Львов у вас ассоциируется с кофе…У меня отчасти тоже – я дважды там была, и запах кофе отовсюду разносится, его умеют там варить… Кроме того, во Львове ощущается такая…полиэтничность, что ли…

— Да, я вот тоже – этническая химера, смесь кровей, польско-русско-еврейских: во Львове это часто встречается.

— Мне интересно, кем вы себя ощущаете больше – евреем, поляком, русским? Что больше отзывается?

— Ну, это трудно определить все же. Единственно могу вам сказать такую вещь: у меня много друзей-евреев, и я даже пытался ходить в синагогу, но как-то все же не проникся до конца. Видимо, сказывается это брожение кровей: непонятно, куда тебя тянет. Одно время я всерьез этим занимался: не как специалист-религиовед, конечно, но все же. Насквозь прочитал оба Завета, много думал над этим, не то чтобы даже прочел просто, а именно что работал над священными книгами…

— И не взял бы на себя ответственность высказываться на эту тему, нет, не взял бы. Слишком обязывает – надеюсь, вы меня поймете…

— Вы уже взяли на себя ответственность, снимая фильмы. Откуда вы знаете, откуда берется ваш источник вдохновения?

— Ну, понимаете, у меня такой…социальный, что ли, взгляд на вещи: я же документалист все-таки.

— Гм… Между документальным и игровым я, например, больших различий не вижу. И то, и другое – о жизни и cмepти, и то, и другое, если это не халтура какая-нибудь или подделка, повествуют об онтологических вещах, не так ли?

— Вот это похоже на правду: чем дальше живешь, тем больше входишь в конфликт между бытовым, привычным и …

— А этот конфликт ваш, он не похож на конфликт «поэзии» и ужаса жизни? В том смысле, что «после Освенцима поэзия невозможна»?

— Да это высказывание точно отражает какие-то вещи, глубинные… У меня это было связано еще и с моей личной генетической памятью: отраженно, косвенно, и тем не менее. Когда я был в Освенциме, то среди чемоданов, с которыми жертвы туда приезжали, не зная, что их ждет, вдруг увидел чемодан с фамилией, похожей на фамилию моего отца – Зингель. Возможно, в этот момент и произошло то, о чем вы говорите: такой мгновенный укол исторической памяти, вихрь ассоциаций, соединение несоединимого. Обычных чемоданов, человеческих вещей, «туристических принадлежностей» – и того, что за этим стоит.

— Чемоданы как документ, свидетельство, факт? То, с чем вы имеете дело всю свою сознательную жизнь?

— Да, и поэтому могу с уверенностью сказать, что эти условные «чемоданы», эти артефакты, как и все документальное кино – гораздо выразительнее и в конечном итоге правдивее любого придуманного сюжета.

— Не могу поверить, что вы с детства мечтали быть документалистом: все мечтают быть режиссерами игрового кино…

— Разумеется, мечтал и я. Но потом понял, что игровое мне менее интересно: тем, что заранее сконструировано. Я же, имея дело с живым персонажем, не актером, никогда не знаю, что он выкинет: это как продолжающаяся, развивающаяся жизнь, уходящая в бесконечность. В ту самую «метафизику», о которой вы так любите поговорить. Когда не видно границ видимого – извините за тавтологию.

— Документалисты тоже конструируют реальность.

— Да, но на монтажном столе, а не во время съемки. А это нечто другое все-таки. Я сейчас приехал со съемок – мы одолели около 20 тысяч километров, сняли 23 сюжета – то есть, считай, 23 фильма, которые потом войдут в такую сагу документальную, чего только ни видели: и всякий раз я не знал, чем дело кончится и куда вырулит сюжет.

— Ловили вместе с хантами рыбу – там у них сложная такая технология ловли рыбы; и вот ждали-ждали, они невод закинули, в надежде на большой улов, вытащили его..

— И на дне невода, сети этой, с десяток дохлых рыбешек… Страшное разочарование, о котором никто не знал, не мог предвидеть – и я в том числе. В этот момент ты вместе с ними переживаешь, живешь их страстями. Это есть главная «фишка» документального кино.

— Когда образ рождается поневоле?

— А за монтажным столом ощущаешь себя «демиургом», которому все подвластно?

— Да, идешь и идешь вперед мощными такими шагами, не останавливаясь, куда-то вглубь…

-Пожалуй. Пожалуй, так и есть.

— У вас есть какие-то приемы, провокации – чтобы добиться нужного результата?

— Некоторые документалисты так делают: возьмут и подпоят героя, чтобы вытащить из него нужное. Лично я так никогда не поступал… Но даже если подпоишь, никогда не знаешь, как он себя поведет – начнет буянить? Или возьмет и заснет? Это и есть непредсказуемость жизни. А в игровом кино я всегда знаю, чем дело кончится, вижу, куда идет сюжет, что случится в каждый следующий момент. И мне сразу становится скучно…

— А процесс съемок документального кино забирает энергию или наоборот – подпитываешься ею?

— Знаете, я как вампир – подпитываюсь кровью, жизнью своих персонажей. Снимая свой последний фильм, я прожил 25 жизней за три месяца: ровно столько у меня было персонажей.

— О чем этот фильм будет – ну, если вкратце?

— О нашей страшной и прекрасной жизни, о жизни простых о людей, которые буквально подвиг совершают, проживая эту сложную, безбытную почти, не очень богатую жизнь… Причем края-то богатые: ведь мои герои живут вдоль трубопроводов, по которым из России в Европу качают нефть и газ. А это — больше семидесяти процентов бюджета страны…

— Которые мимо них проходят, текут в Москву? А эти люди живут в нищете?

— Ну живут, как живут…При этом многие из них рассказывали мне, как они счастливы…

— В Канне как-то была показана картина, снятая в самом бедном районе мира, в Афганистане. Так вот, это была самая оптимистичная картина конкурса: другие, сделанные благополучными европейцами, были просто безысходны, повествовали о гуманитарной катастрофе.

— Понятно, что счастье или там несчастье не зависит впрямую от благополучия чисто внешнего… И все же: не устаю поражаться…

— Мне кажется, у всех своя мера счастья-несчастья, а также – ответственности, долга и прочего. Думаю, работать документалистом, снимая в условиях, максимально приближенных к «боевым», — тоже дело непростое.

— Вы знаете, это звучит, наверно, странно, но мне работается легко. У меня это просто как дыхание. Я всегда поражался, когда узнавал, что кто-то снимает свой фильм по восемь лет, по пять… Это же невозможно! Все выдохнется, интерес пропадет… У меня, возможно, сильная энергетика: мне все это просто. Я все быстро делаю.

— У меня проблема не в том, чтобы поспевать за технологиями, а в том, что технологии за мной не поспевают.

— У нас всегда было – на слуху, по крайней мере, — три знаменитых документалиста: вы, Косаковский и Лозница. Ну еще Дворцевой… Так вот, почему-то и Дворцевой, и Лозница теперь подались в игровое кино, вы как это расцениваете?

— Дело в том, что Сережа Лозница, видимо, — этнический игровик, я бы так сказал. А вот Дворцевой, несмотря на то, что подался в постановочное кино, все же документалист по своей природе. Как и Голдовская, Герц Франк, Расторгуев. А это все разные дарования. Я всегда думал, что Косаковский – тоже документалист по своей природе, но тут побывал на Кpaковском фестивале, где показали фильм о съемках – как Косаковский снимал свои «Антиподы». Так вот, я был просто поражен: как выяснилось, у него в голове все расчислено: поди туда, остановись, делай то и это…

— У вас на площадке больше свободы?

— Ну я же говорил уже об этом: надо дать самой жизни расцвести, она сама поведет туда, куда нужно. Момент шока, как эти дохлые рыбки на дне сети, это и есть момент истины. Так я думаю.. Даже плохая документальная картина может тронуть: в отличие от плохой игровой, где видна искусственность.

— Если так строго судить, искусственность видна и в хорошей: если это не шедевр всех времен и народов.

— Потому что документальное кино имитирует жизнь процентов на 70, а игровое на все сто.

Виталий МАНСКИЙ родился в 1963 году во Львове. Дебютировал в кинематографе в 1989 году, с тех пор снял более 30 фильмов. Обладатель более 50 премий и призов в России и за рубежом, среди которых: «Серебряный гoлyбь» Лейпцигского фестиваля, Приз за режиссуру на фестивале в Локарно, премия «Лавр», Национальная Премия кинопрессы «Белый слон» и др. Занимается популяризацией документального кино на телевидении. Основные фильмы: «Тело Ленина» (1991), «Частные хроники. Монолог» (1999), «Путин. Высокосный год» (2001), «Анатомия ТАТУ» (2003), «Девственность» (2008), «Родина или cмepть» (2011).

Манский Виталий

Биография Манского Виталия

Виталий Манский
День рождения: 02.12.1963
Место рождения: Львов, Россия

Один из самых известных документалистов России. Руководитель отдела документальных проектов гостелеканала РТР, члeн нескольких комиссий и гильдий неигрового кино, генеральный продюсер документальных проектов ‘Реальное кино-РТР’. Снял более 20 документальных фильмов, получал награды на международных фестивалях. Засвечен на зарубежных телеэкранах. Последние три его фильма, показанные на РТР, — о Горбачеве, Ельцине, Путине — имели громкий резонанс. Сейчас под руководством Манского в производстве РТР — более ста документальных фильмов, в том числе сериалы ‘Русская армия’, ‘Здравствуй, Питер!’, ‘Кремль’, ‘Портреты эпохи’ и другие.

В современной документалистике скрытая камера и мини-камера становятся обычным делом. Американцы, например, создали телепроект Night: раздали мини-камеры детям в школе:

Виталий МАНСКИЙ — один из самых известных документалистов России. Руководитель отдела документальных проектов гостелеканала РТР, члeн нескольких комиссий и гильдий неигрового кино, генеральный продюсер документальных проектов ‘Реальное кино-РТР’. Снял более 20 документальных фильмов, получал награды на международных фестивалях. Засвечен на зарубежных телеэкранах. Последние три его фильма, показанные на РТР, — о Горбачеве, Ельцине, Путине — имели громкий резонанс. Сейчас под руководством Манского в производстве РТР — более ста документальных фильмов, в том числе сериалы ‘Русская армия’, ‘Здравствуй, Питер!’, ‘Кремль’, ‘Портреты эпохи’ и другие.

— Виталий, вы — опытный телевизионщик. Потому задам вам прежде вопрос, касающийся теленовостей. Говорят, у продюсеров и редакторов, готовящих новости, нет общей точки зрения на то, как показывать войны и катастрофы. Как вы думаете: нужно или нет снимать репортажи с мест трагедий в натуральных подробностях — с трупами и прочими ужасами?

— Безусловно, нужно! Хотя бы потому, что эти кадры являются правдивой летописью человечества. Мы должны знать, кем являемся на самом деле. А показывать их или нет в репортаже — это проблема выпускающего редактора и продюсера новостей. Но на человеке, снимающем такие кадры, независимо от того, вольный ли он стрингер или ангажированный журналист, — большая ответственность: как вести себя в экстремальных обстоятельствах.

Читайте также  Николай патрушев - биография знаменитости, личная жизнь, дети

— Вы имеете в виду проблему мopaльного выбора: снимать или помогать пострадавшему?

— Именно это. Я как-то снимал фильм с одним оператором об очень известном человеке. Вышел из комнаты, а в этот момент герою фильма стало плохо с сердцем. Оператор выключил камеру и побежал звонить в ‘скорую’, хотя в комнате было еще человек десять, включая медика. Да и прибежал он к телефону пятым. Я расстался с этим оператором, потому что он — не репортер, не документалист, не профессионал. Если пожар, наводнение, нападение и при этом есть хотя бы еще три-четыре мужика, ты должен снимать. Но если никого — вот тогда бросай камеру и помогай!

— Если бы вы владели частным каналом, разрешили бы показывать на экране человеческие трагедии с убийствами, катастрофами, трупами?

— Не стал бы этого делать. Показал бы интервью с человеком — очевидцем события. Плюс комментарии, если возможно. Смотреть подробно на то, как, например, недавно в Мексике машина сбила группу детей, невозможно даже при стальных нервах.

Но не надо смешивать оперативный репортаж и документальное кино. Если документальная картина исследует общественно-важную проблему и в ней смонтированы запредельные, трагические кадры, органично вписывающиеся в сюжет, не стоит их вырезать. Иначе нарушится общее восприятие фильма.

— Американские каналы 11 сентября не показывали крупных планов гибели людей сознательно? Они сделали свой этический, мopaльный выбор?

— Думаю, что в момент трагедии у телевизионщиков было шоковое состояние от масштаба трагедии, который, извините за цинизм, в то же время их завораживал. Все показывали в спешке, по горячим следам. Они давали общие планы Бруклина, Северного Манхэттена, держали панорамную ‘картинку’, потому что никто не знал, будут ли третий самолет и новые взрывы. А из-за крупных планов могли бы прозевать новую атаку.

Хотя, возможно, крупные планы технически было трудно ‘схватить’. Ведь только при наличии или стационарной камеры, или спецподключения, или ‘тарелки’ можно выдавать ‘картинку’ в прямой эфир. Выпрыгивающих из окон небоскребов людей снимали ручными камерами. Кстати, как только начали показывать повторы репортажей, эти кадры включили в эфир.

— А если я как телезритель желаю знать, что происходило, но не хочу видеть кровь?

— Человек всегда сам выбирает, какую книгу ему читать — Библию, ‘Майн Кампф’ или пopносборник. Телевидение же, появившись, сразу стало диктовать людям, что им смотреть, а из-за пресловутого рейтинга не хочет признать, что каждый канал должен быть отдельной книгой, а не ориентироваться на всеобщее аудиторное поглощение. Канал — это узкая аудиторная группа. И человек, выбирая свой способ получения информации, должен быть убежден, что огражден от того, чего не хочет видеть.

Наш зритель пока не имеет права голоса и вынужден ‘глотать’ то, что ему предлагают. Но мы уже стоим на пороге того, что наконец получим возможность выбирать источники информации.

— Давайте вернемся к кино. Что появилось в теледокументалистике нового за последнее время?

— В последнее время нет прорывов, аналогичных по новизне тем, которые были связаны несколько лет назад с зарождением reality-show, давших толчок развитию совершенно нового ТВ-жанра. Отечественный проект ‘За стеклом’ — его продолжение.

— Но на уровне эволюционном все же что-то происходит?

— Конечно! Вот кто-то когда-то придумал проинтервьюировать человека в детстве, а потом задать ему те же вопросы через год, два, десять. А в нашем проекте ‘Россия — начало’, например, мы начали снимать историю человека до того, как он появляется на свет. Это тоже новый подход, хотя и не революционный.

В фильмах стало доминировать реальное отображение действительности, которое превращается либо в так называемое ‘доку-соуп’, то есть в целую серию фильмов на одну тему, либо в реальные человеческие истории, где камера не реконструирует действительность, а наблюдает, не разрушая ее. И это самое интересное, что есть сейчас в мировой теледокументалистике.

— А что наши молодые теледокументалисты — рвутся ли в бой, наступают ли на пятки?

— Меня как-то пригласили с лекцией о документальном кино во ВГИК, а она превратилась в разбор моего творчества. Было такое впечатление, что в аудитории сидели только Феллини, ну может, затесался еще один Антониони. А когда я езжу в западные киношколы и провожу там мастер-классы, то не успеваю воды глотнуть — меня просто засыпают вопросами, и я вынужден раскрывать все тайны своей работы. А у наших студентов зачастую слишком много апломба.

Но каким-то загадочным образом в России все-таки появляются художники-документалисты высокого полета — доморощенные философы, способные анализировать общественные процессы. Их авторский взгляд держит Россию на первых позициях, а самым сильным в их документалистике является артначало. Но самородков — единицы: Косаковский, Сокуров, Дворцевой. Крепких же профессионалов почти нет.

— Документальное кино — правдивое отражение жизни. К каким сферам человеческого бытия сейчас документалисты проявляют особый интерес?

— Какое будущее ждет документалистику?

— С развитием новых технологий — любые сюрпризы! Сейчас уже появились мини-камеры. Когда их еще уменьшат в размерах, камеры можно будет помещать на одежде людей, а люди не будут знать, что ‘всквозную’ снимают друг друга. Мы знаем, что людям уже вшивают в кожу истории болезней в виде микрочипов, и в любой момент врач может знать, какую помощь оказать больному. Возможно, через десяток лет такие же камеры-чипы будут вшивать людям в глаз — возникнет новый способ отражения жизни. Появится всемирный банк информации, и режиссеру не потребуется снимать кино — он просто станет вынимать из этого банка некие имиджи и монтировать из них фильмы.

— Такая перспектива как-то не вдохновляет. Вернемся в сегодняшний день: зрителю порядком надоели бесконечные ‘стэндапы’ с журналистами, пьющими пиво или просто красующимися в кадре. Где образы?

— Вы совершенно правы! Любой фильм должен включать у человека систему воображения. А телевидение этому сопротивляется. Одно дело — в кадре хромающая птица, другое — напомаженный журналист, который говорит: не думайте, а слушайте и смотрите — и я вам раскрою истину.

Я как телечиновник тоже вынужден мириться с социальными заказами. К тому же ‘стэндапы’ имеют рейтинг, достигаемый куда меньшими затратами, чем артдокументальное кино, заставляющее человека размышлять, соучаствовать, сочувствовать. Но арткино — штучная работа, требующая вложения времени и души. ТВ же торопится жить.

— Как много людей смотрят документальное кино?

— Сейчас теледокументалистику смотрят примерно пять процентов зрителей. Это очень большая аудитория, что уже говорит о рентабельности жанра. Ниву документалистики обязательно нужно продолжать возделывать. Правда, мой опыт продюсера говорит о том, что чем больше снимается фильмов, тем они хуже. Пусть фильмов будет ‘меньше, да лучше’. Потому что мы не можем тратить на производство фильма 450 тыс. фунтов стерлингов, как это делает, скажем, BBC. А на одном энтузиазме качественное кино не сделаешь.

Роман Виктюк

Имя: Роман Виктюк (Roman Viktuk)

Отчество: Григорьевич

День рождения: 28 октября 1936

Кто родился в этот день: 14 чел.

Место рождения: Львов, Польша (ныне — Украина)

Дата cмepти: 17 ноября 2020 (84 года)

Причина cмepти: узнать осложнения после коронавируса

Карьера: режиссер, актер

• Ранние годы Романа Виктюка
• Начало карьеры
• Театр Романа Виктюка
• Смерть
• Лучшие фильмы

Биография Романа Виктюка

Ранние годы Романа Виктюка

Роман Григорьевич Виктюк родился в городе Львов, который ранее был частью Польши, а в настоящее время часть Украины. Родители Романа были учителями. Уже в школьные годы Роман проявлял интерес к актёрской деятельности. Вместе с друзьями и одноклассниками он ставил небольшие спектакли.

После окончания школы Роман приехал в Москву, где был принят на актёрский факультет Государственного института театрального искусства. Учился он в мастерской В.А.Орлова и М.Н.Орловой. Его учителями были известные режиссёры Анатолий Васильевич Эфрос и Юрий Александрович Завадский.

Начало карьеры

По окончании в 1956 году ГИТИСа, Виктюк работал актёром в Киевском и Львовском театрах юного зрителя. Был преподавателем в студии при Театре имени И. Франко в Киеве. В Москве был преподавателем Государственного училища циркового и эстрадного искусства.

Первой режиссёрской работой Виктюка был спектакль по пьесе Г. Шмелёва «Всё это не так просто», который состоялся на сцене Львовского театра юного зрителя в 1965 году. В том же театре прошёл спектакль по пьесе Л.Е. Устинова «Город без любви» и «Дон Жуан» (Мольера). С 1968 по 1969 годы Роман Виктюк был главным режиссером Калининского театра юного зрителя. С 1970 по 1974 годы был главным режиссёром Русского драматического театра Литвы. С 1977 по 1979 годы — главный режиссер Студенческого театра МГУ.

Театр Романа Виктюка

В 1991 году режиссером был создан частный Театр Романа Виктюка. В его состав вошли артисты из разных театров, многие из которых ранее работали с режиссёром. Во многих спектаклях принимало участие немало звёзд первой величины.

Первым спектаклем, который прошёл в Театре Виктюка был «Мадам Баттерфляй» по пьесе Дэвида Генри Хуана. Позже здесь шли спектакли: «Служанки», Ж. Жене (1991), «Лолита», (по роману В. Набокова) (1992), «Двое на качелях», по пьесе У. Гибсона (1992), «Рогатка» (1993) и «Полонез Огинского Н. Коляды» (1994), «Философия в будуаре», по диалогам де Сада (1996), «Осенние скрипки И. Сургучёва» (1997), «Путаны» Н. Манфреди» (1997), «Саломея» Уайльда (1998), «Заводной апельсин», по роману Бёрджесса (1999), «Мастер и Маргарита» Михаила Булгакова (2001), «Нездешний сад» по пьесе Азата Абдуллина (2004), «Последняя любовь Дон Жуана» Эрика Шмитта (2005), «Кот в сапогах» пьеса Михаила Кузмина (2007), «R&J», по мотивам пьесы Шекспира (2009), «Король-Арлекин» Рудольфа Лотара (2010), «Коварство и любовь» Фридриха Шиллера (2011).

В 1996 году театру Романа Виктюка был присвоен статус государственного. В настоящее время театр располагается в здании бывшего Дома культуры имени Русакова.

За свою жизнь Роман Григорьевич поставил более двухсот спектаклей. Режиссер часто ставит свои спектакли под актеров-звезд. Виктюк является единственным режиссёром иностранного происхождения, награждённым премией Института итальянской драмы в 1997 году за лучшее воплощение современной драматургии. Получил театральную премию «Maratea» Центра европейской драматургии в 1991 году. Обладатель премии «Киевская Пектораль» и СТД Украины «Триумф».