Карен таривердиев личная жизнь дети

Карен Микаэлович Таривердиев родился в Москве в 1960 году. Учился на философском факультете в МГУ, но потом уехал на Север, работал в Мегионской нефтеразведочной экспедиции. В 1984 году окончил 9-ю роту Рязанского воздушно-десантного училища. Воевал в Афганистане. Был начальником разведки 177-го отдельного отряда спецназначения (Газни, Афганистан). Был дважды ранен. Кавалер ордена Красного Зна-мени и двух орденов Красной Звезды.Умер в 2014 году.

– А что вас, сына известного композитора, представителя золотой молодежи, толкнуло на войну?

– Начнем с того, что я никогда не был представителем золотой молодежи. Золотая молодежь – это не про меня. Я не глянец. Отца я уважал и даже обожал, но мне было бы стыдно прятаться за его спину. Отец, если честно признаться, – сын «врага народа», мой дед сидел. Довольно долго, несколько лет. А по тем временам быть сыном «врага народа», пусть даже и частично реабилитированного, далеко не сахарная судьба. Так что все, что сделал отец, он сделал своими руками из ничего. С чего бы я должен пользоваться его благами, а не делать себя сам? Кто мне дал такое право?

– Родители хотели сделать из вас музыканта?

– В музыкальной школе я учился, только без особого успеха. Музыкальность отца и матери мне не передалась. Я вообще с детства ненавидел музыку и математику. Потому что все нормальные мальчишки после школы шли играть в футбол, а меня пичкали или музыкой, или математикой… У меня бабушка была учитель математики и за это дело даже была награждена орденом Ленина. То есть она заслуженный учитель. Так что чем я не буду заниматься в жизни ни за какие коврижки, когда вырасту, я с детства знал совершенно отчетливо. Справедливости ради надо отметить, что отец никогда не настаивал на моем музыкальном образовании. Видимо, отлично понимал мои чувства и трезво оценивал мой «музыкальный дар», а точнее, его полное отсутствие. Впрочем, впоследствии гитару и песни под нее я освоил вполне неплохо. Но это было уже ради себя и по собственному желанию, а отнюдь не по принуждению, как в музыкальной школе.

– Как вы попали в военное училище?

– Да, в общем, случайно. Отец сказал матери: «Не трогай его. Он сейчас в таком состоянии, что или в тюрьму сядет, или в армию должен пойти».Мы все в определенном возрасте изрядные обалдуи. Я бросил МГУ, философский…Собственно, и поступал туда только для того, чтобы себе доказать, что смогу поступить на самый престижный факультет. Но на втором курсе окончательно скис от тоски, несмотря на повышенную стипендию. Захотелось мужского экстрима. Мужской экстрим по тем временам – это что-то этакое сибирско-таежное. Уехал в Западную Сибирь, в Мегион, в нефтеразведочную экспедицию. Нахлeбaлся таежной романтики выше крыши. Все нормально, только смысл? Я же на домик в деревне заpaбатывать не собирался.Вернулся в Москву. Вот тогда отец и произнес свои мудрые слова. Я отправился в родной черемушкинский военкомат и попросил, чтобы меня призвали в армию, несмотря на имеющуюся бронь. В военкомате удивились, но в армию призвали.

– Неужели отец не расстелил перед вами красной ковровой дорожки?

– Наоборот, он всегда говорил: «Ты давай сам, парень, вперед!»А когда знакомые его спросили: «Микаэл Леонович, вы что, не можете своего родного сына от Афгана отмазать?», он ответил: «А что я скажу? Не посылайте моего сына на cмepть, а пошлите сына уборщицы?» Больше ему подобных вопросов никто не задавал.

Когда я первый раз был ранен и лежал в Бурденко, отец каждый день ко мне приходил – я видел, как он переживает. А потом мы стояли на лестничной клетке, курили, потому что моей дочери было около месяца, и я сказал: «Папа, я хочу вернуться обратно».– «Тебе что, мало?» Ты еле с костылей слез».– «Нет, за пять месяцев я кое-чему обучился. Если я не вернусь, у моих ребят будет новый лейтенант, которого пришлют из училища и который еще не имеет моего опыта. Кто даст гарантию, что он их не угробит?»И отец сказал: «Возвращайся».

Какая красная дорожка, о чем вы говорите? Я вернулся. И у меня в боях почти ни одного покойника за плечами. Ранеными терял, а убитыми – нет.

«Почти» – это потому что в последнюю свою боевую ночь одного солдата я все-таки потерял. Мы подорвались на минном поле. Осколки пошли понизу. К этому моменту все по моей комaнде встали, а он – нет, сидеть остался. Устал сильно, а потому задержался. В итоге все получили в основном по ногам, а он точно в лоб. Рядовой Алексеев его фамилия.

– А сколько времени вы были в Афганистане?

– Два года с небольшим. И никого там не оставил. И никто из наших никогда никого из своих не оставлял. Надо было – за трупы товарищей бой вели и даже потери несли, не говоря уж о наших раненых. Оставил раненого – лучше тогда людям на глаза не показывайся, а застрелись в сортире, чтоб солдаты не видели, от позора и стыда. Железное правило: сколько ушло в разведку – столько должно вернуться. Если кто-то тяжело ранен или убит – значит, на горбу тащите. Поэтому Чечня мне не ясна.Цена жизни

– Вы отправились исполнять интернациональный долг в Афганистан, когда вам было 24 года. Когда у вас изменилось отношение к происходящему?

– У меня понимание и сознание изменились в первый же вечер. Утром я прилетел в Кабул, днем из Кабула – в Газни, в 177-й отряд специального назначения, представился комбату, а под вечер меня вызвал майор Корунов, он был представителем разведотдела армии: «А теперь, лейтенант, заруби себе на передке каленым железом: мы здесь нафиг никому не нужны. И никто нас здесь не ждал».

И я как-то сразу проникся этой мыслью, что интернациональным долгом здесь даже и не пахнет.

– Что же не уехали?

– Как так – уехал?! А присяга? А долг? Кто бы мне разрешил? Да и что, я лучше других? Они должны дохнуть, а я отсиживаться где подальше? Кто мне такое право давал? Об Афгане вообще ничего не говорили до 1986 года. Мы были персоны нон грата. Словно не было нас на свете.

Мы всегда возвращались и обалдевали. Мы говорили: «Мы из Афганистана», а нам: «А это где?» Когда я был в отпуске по ранению, случайно встретил свою одноклассницу. Сказал, где служу. Почему хромаю, говорить не стал. Она ответила: «А, слышала-слышала. Там, говорят, шмотками хорошо затариться можно». Я так и присел от неожиданности. Народ не знал, что идет война.

– Цена жизни на войне сильно обесценивается?

– Цена жизни всегда высока. Вопрос только в том, чьей жизни – своих или чужих. Жизнь человека, одетого в чужую форму, ничего не значит, жизнь своего – бесценна. Я сделал для себя вывод: справедливо все, если падают люди в чужой форме, и ничто несправедливо, если падают люди в форме, которую носишь ты сам. Вот это и есть истина в последней инстанции. Мне нужно, чтобы выжил я и выжили мои солдаты.

Если вы думаете, что они в отношении нас рассуждали иначе – вы ошибаетесь. Формула проста, как угол дома. И война, по моим ощущениям, – это точно такая же жизнь, как любая другая. Были и бабы, была и водка, было и предательство, были и карьерные соображения, но иногда это перемежалось боями. Словом, обыкновенная жизнь человеческая, только быстро все: утром умыться вышел как обычно – а к вечеру уже погиб. Никогда не угадаешь, что случится. Поэтому и быстро все было – а вдруг убьют и не успеешь?

– Убивать трудно?

– Надо.

– На войне свои законы, но есть еще другой закон, в котором сказано: «Не убий». Что вы Там скажете?

– Оружие надо было чистить.

– Что это значит?

– У меня очень показательный был первый бой. Задача – прочесать кишлак. Слышу, сержант мне орет: «Лейтенант, справа!»Чего справа? Он опять орет: «Справа! Ложись!» Смотрю – десять метров до камня, а за камнем лежит дух, и ствол винтовки направлен мне в лоб. И деваться некуда. А дальше, как в анекдоте: он не стреляет, я оцепенение первое стряхнул, упал, перекатился, выстрелил, потом еще выстрелил – я в него штук пятнадцать вогнал, с десяти метров трудно промахнуться.Потом подошел, все уже – аллес! – только в лицо ему раза три попал!

Забираю его винтовку, сажусь на бронетрaнcпортер, возвращаемся. Ну, естественно, меня переполняют эмоции, и я рассказываю этот случай старшему лейтенанту Хубаеву, приятелю своему. Он к тому времени опытный был, в отличие от меня.Выслушал Хубаев и говорит: «Врешь! Ты покойник».– «Так вот же я, живой! А того бойца мухи доедают».– «Где его винтовка?»Берет, смотрит… «А вот теперь смотри, почему ты живой». А в затвор винтовки песок попал, вот патрон и заклинило. По-умному называется «недовод патрона в патронник».

Когда Хубаев приехал в Москву, остановился у меня, мама его накормила, сидят на кухне, она спрашивает: «А чем вы там занимаетесь в неслужебное время?»– «Кто чем: кто книжки читает, кто на гитаре, кто еще чего».– «А мой сын?»– «А он, Елена Васильевна, обычно оружие чистит».

Вот я драил свое оружие все два года, потому и живой. И что я этому духу там скажу? «Ствол надо было чистить!»

Журнал спецподразделений “Братишка”https://vk.com/id71921051?w=wall71921051_106215%2Fall

ß òîëüêî ðàç âèäàëà ðóêîïàøíûé.

Ðàç íàÿâó è òûñÿ÷ó âî ñíå.

Êòî ãîâîðèò, ÷òî íà âîéíå íå ñòðàøíî,

Òîò íè÷åãî íå çíàåò î âîéíå.

(Þëèÿ Äðóíèíà)

Ýòîò êèøëàê íàçûâàëñÿ Êóíñàô. Ýòî áûë äóõîâñêèé êèøëàê, ïî ðàçìåðàì ïîõîæèé íà ãîðîä, è íèêòî íè÷åãî ñ íèì íå ìîã ñäåëàòü. Ñëîâî Êóíñàô âîøëî ó íàñ â ïîãîâîðêó. “Äà òàì äóõîâ êàê â Êóíñàôå â ÷àéõàíå” ãîâîðèëè ìû, ÷òîáû îáúÿñíèòü, ÷òî äóõîâ áûëî òàê ìíîãî, ÷òî îäíîé ðàçâåäãðóïïîé íå óïðàâèøüñÿ. Îäíàæäû Êîìáàò ñêàçàë áóäåì áðàòü Êóíñàô, íàäîåë îí ìíå! ß ïîáåëåë ëèöîì è ïîäãîòîâèë äàííûå ðàçâåäêè. Ïðèåõàë áîëüøîé ïîëèòðóê-îðäåíîïðîñåö? èç âåðõíåñòîÿùåãî øòàáà è ñêàçàë: “Âîçüìåì! Ãäå íàøà íå ïðîïàäàëà!”. Ìû îòâîðîòèëè îò íåãî íîñ, ïîòîìó ÷òî ïîíèìàëè, ÷òî â Êóíñàô îí íå ïîéäåò, ñäðåéôèò.

Ìàðø áûë òðóäíûé è âìåñòî òîãî, ÷òîáû ïîïàñòü â Êóíñàô íà ðàññâåòå, ìû îêàçàëèñü òàì òîëüêî ê äåñÿòè óòðà. Êèøëàê ìîë÷àë. Ìû âûãðóçèëèñü èç áðîíè è öåïüþ ïîøëè â àòàêó. Äóõè, îïàñàÿñü âåðòîëåòîâ îãíåâîé ïîääåðæêè, ïîçâîëèëè íàì äîéòè äî öåíòðàëüíîãî ìàéäàíà è òóò âñå è íà÷àëîñü. Íåò áîÿ ñòðàøíåå, ÷åì áîé â ãîðîäå. Ñòðàøíåå ýòîãî ìîæåò áûòü òîëüêî áîé â ãîðîäå íî÷üþ. Ýòî ñàìîå ñòðàøíîå, ÷òî ìîæåò ñëó÷èòüñÿ íà âîéíå.

ß åùå íå ðîäèëñÿ, êîãäà áûë Ñòàëèíãðàä. Íî ïîñëå Êóíñàôà ïîíÿë, êàê ýòî áûëî òðóäíî. Ìû ïåðåñòðåëèâàëèñü ÷åðåç îòêðûòûå äâåðè, ñíåñåííûå ñ ïåòåëü. Ìû ïåðåáåãàëè îò äóâàëà äî äóâàëà ÷åðåç ïåðåóëîê, øèðèíà êîòîðîãî áûëà ìåòðà òðè, íå áîëüøå. Ìû çàñûïàëè äóõîâ ãðàíàòàìè ÷åðåç ñòåíêè. Îíè íàì îòâå÷àëè òîé æå ìîíåòîé. Óïðàâëåíèå áîåì áûëî ïîòåðÿíî, ïîòîìó ÷òî ñàì îí ðàçáèëñÿ íà ìíîæåñòâî ìåëêèõ ñòû÷åê, êîòîðûìè ðóêîâîäèòü áûëî óæå íåâîçìîæíî. Êîãäà ìû äîáðàëèñü äî ìàéäàíà, òî äóõè ïîøëè â êîíòðàòàêó. Ïëîùàäü áûëà íåáîëüøàÿ, è ìû íå óñïåëè ïîëîæèòü èõ èç ïóëåìåòîâ. Íà÷àëàñü ñâàëêà. Âåðòîëåòû ëåòàëè íàä íàìè, íî íå ñòðåëÿëè, ïîòîìó ÷òî âèäåëè ïîä ñîáîé òîëüêî ìåñèâî èç íàñ è äóõîâ, è ñòðåëÿòü áûëî íåëüçÿ. Îíè áû ïîëîæèëè âñåõ: è íàñ, è äóõîâ.

Ó ìåíÿ áûë çàìêîìâçâîä ñåðæàíò Àëûøàíîâ. Îí áûë ìàñòåðîì ñïîðòà ïî âîëüíîé áîðüáå è äî àðìèè âõîäèë â þíîøåñêóþ ñáîðíóþ ÑÑÑÐ ïî ýòîìó âèäó ñïîðòà. ß âèäåë, êàê íà ìàéäàíå îí áðîñèë àâòîìàò è áèë êîãî-òî ïî ãîëîâå îáû÷íûì êàìíåì, êîòîðûé âîâðåìÿ ïîäâåðíóëñÿ åìó ïîä ðóêó. Îí çàáûë ïðî ïðèåìû áîðüáû, à àâòîìàò áûë ðàçðÿæåí, è òóò åìó ïîä ðóêó ïîäâåðíóëñÿ êàìåíü. Ìåíÿ òîæå êòî-òî áèë ïî ãîëîâå è ÿ òîæå êîãî-òî òûêàë íîæîì, íå îñîáî ðàçáèðàÿñü, êóäà è êîãî áüþ. À âåðòîëåòû âñå êðóæèëè è êðóæèëè íàä íàøèìè ãîëîâàìè è íå ñòðåëÿëè, ïîòîìó ÷òî ïîä íèìè áûëî ìåñèâî, â êîòîðîì áûëî íå ðàçîáðàòü, ãäå ñâîè, à ãäå ÷óæèå.

Äóõè âûøèáëè íàñ èç êèøëàêà. Èì áûëî íåêóäà îòñòóïàòü, à íàì áûëî êóäà. È ìû âûðâàëèñü íà îêðàèíó è óòêíóëèñü ðàçáèòûìè ìîðäàìè â êàêîé ïîëóìåòðîâûé ïî ãëóáèíå àðûê. Ñâîèõ ðàíåíûõ è îäíîãî óáèòîãî ìû, ðàçóìååòñÿ, âûíåñëè ñ ñîáîé. Ìû ðàçäåëèëèñü, íàêîíåö, ñ äóõàìè, è òóò âåðòîëåòû îòêðûëè îãîíü. Ïîòîì ïðèëåòåëè øòóðìîâèêè è íàêðûëè Êóíñàô âàêóóìíûìè áîìáàìè. È ìû ñíîâà âîøëè â êèøëàê, íà ýòîò ðàç, ïðî÷åñàâ åãî îò êðàÿ è äî êðàÿ.

Ïîñëå ýòîãî áîÿ ìåíÿ ðâàëî. Ïðîñòî ðâàëî è âñå òóò. Ó ìåíÿ áûëà æåíùèíà. Îíà ñêàçàëà ìíå, êîãäà ÿ âåðíóëñÿ:

Áàíÿ èñòîïëåíà. Èäè ïîìîéñÿ. ß ìîë÷à ñïóñòèëñÿ â áëèíäàæ áàíè è íà÷àë ñòèðàòü ñâîé ìàñêõàëàò. Âîäà â òàçèêå ñðàçó ïîðûæåëà. ×åðåç íåêîòîðîå âðåìÿ îíà ñïóñòèëàñü êî ìíå è ñêàçàëà: Õîðîø! Òû ñèäèøü çäåñü óæå òðè ÷àñà. Âûõîäè!

Ïîòîì óâèäåëà òàçèê. È óâèäåëà, ÷òî ÿ íå ðàíåí è êðîìå êðîâîïîäòåêîâ ïî âñåìó òåëó íà ìíå íè÷åãî ñåðüåçíîãî íåò. À ÿ âñå ñèäåë è ñèäåë ãîëûøîì íàä òàçèêîì ñ ïîðûæåâøåé âîäîé. Îíà îòîáðàëà ó ìåíÿ òàçèê è ïðèíåñëà ÷èñòîå áåëüå. ß ìîë÷à ïîä÷èíèëñÿ åé. Ëîæèñü ñïàòü, âëàñòíî ñêàçàëà îíà, è ÿ ñíîâà ïîä÷èíèëñÿ. Íî ÷åðåç ïîë÷àñà ïðîñíóëñÿ è ìåíÿ íà÷àëî ðâàòü ïðÿìî íà ïîë. Îíà óáðàëà çà ìíîé. Ìíå íóæíî âî âçâîä, ñêàçàë ÿ è óøåë.

Âî âçâîäíîé ïàëàòêå áûëî òèõî, íî êîãäà ÿ âîøåë, ÿ ïîíÿë, ÷òî ìîè ñîëäàòû ïüÿíû äî ïîñëåäíåé ñòåïåíè èçóìëåíèÿ. Àëûøàíîâ ïîäíÿëñÿ ìíå íàâñòðå÷ó è ñêàçàë: Ïðîñòèòå, òîâàðèù ëåéòåíàíò Íè÷åãî, Èëüõîì, îòâåòèë ÿ. Íè÷åãî Ñëîâà íèêîìó íå ñêàæó, íî ÷òîáû ê ïîäúåìó âñå áûëè êàê øòûêè â ñòðîþ! À òî ïðèáüþ. Òåáÿ ïðèáüþ ïåðâûì, çàïîìíè ýòî, ìîé ñåðæàíò.

Óòðîì ìîé âçâîä áûë â ïîðÿäêå. Ðîæè çåëåíûå, ïîòîìó êàê ïèëè ïàëåíûé ñàìîãîí, íî âñå â ñòðîþ è ãîòîâû ê äåéñòâèÿì. À Àëûøàíîâ äàæå óëûáàëñÿ. Âîò óæ äåéñòâèòåëüíî çäîðîâüå ó ÷åëîâåêà. ×åðåç ïîëãîäà îí ïîäîðâàëñÿ â ÁÌÏ íà ïðîòèâîòàíêîâîé ìèíå. Íî îñòàëñÿ æèâ, òîëüêî êîíòóçèëî åãî ñèëüíî. Åãî íå ñïèñûâàëè èç áàòàëüîíà, ïîòîìó êàê îí áûë äåìáåëü, è íàäî áûëî ïðîñòî äîæäàòüñÿ ïðèêàçà î äåìîáèëèçàöèè. Åãî íèêòî íå òðîãàë, è îí ïî÷òè ìåñÿö ïðîñòî ïðîëåæàë â ïàëàòêå, ñòðàäàÿ îò ãîëîâíîé áîëè. Êàê òîëüêî âûøåë ïðèêàç, ìû îòïðàâèëè åãî äîìîé ïåðâîé æå ïàðòèåé.

Àëûøàíîâ áûë èç Ñóìãàèòà. ×åðåç òðè ãîäà Êðûìñêóþ áðèãàäó ñïåöèàëüíî íàçíà÷åíèÿ ïîäíÿëè ïî áîåâîé òðåâîãå. ß áûë óæå êàïèòàíîì. Ìû çàãðóçèëèñü â ñàìîëåòû è âûëåòåëè â Àéçåðáàéäæàí. È ÿ êàæäóþ ñåêóíäó äóìàë, à âäðóã ïðèäåòñÿ ñîéòèñü ñ Àëûøàíîâûì. È îí áóäåò ñòðåëÿòü â ìåíÿ, à ÿ â íåãî. È ìíå áûëî ñòðàøíî è ïðîòèâíî òîëüêî îò îäíîé ýòîé ìûñëè. Ïîòîì áûë Òàäæèêèñòàí-92. À áûëè ó ìåíÿ áîéöû èç Òàäæèêèñòàíà, è ñ êàæäûì èç íèõ ÿ ìîã ñîéòèñü ñëó÷àéíî.

Ïîñëå ýòîãî âñåãî ÿ ïîäàë ðàïîðò îá óâîëüíåíèè â çàïàñ. Ðàïîðò ïðèíÿëè. ß íå õîòåë ñòðåëÿòü â ñâîèõ. È ñõîäèòüñÿ ñ íèìè â ðóêîïàøíóþ òîæå íå õîòåë. Ìîæåò áûòü, ÿ áûë íå ïðàâ. Íî ÿ ñ òðóäîì ïðåäñòàâëÿë ñåáå, êàê áóäó ñèäåòü íàä òàçèêîì ñ ïîðûæåâøåé âîäîé è äóìàòü î òîì, ÷òî, ìîæåò áûòü, ýòî êðîâü Àëûøàíîâà.

Êàðåí Ìèêàýëîâè÷ Òàðèâåðäèåâìàéîð ÃÐÓ, îðäåíîíîñåöñáîðíèê ðàññêàçîâ «ÂÅÇÓ×ÈÉ»

Îòñþäà

Перед Кареном Таривердиевым действительно были открыты все двери, но он выбрал одну – военную. О том, каким человеком он был, рассказывают его друг-спецназовец Сергeй Козлов и он сам – словами из своей книги.

Где была 9-я рота?

«Карен Микаэлович (для своих просто Карик) был человек неординарный, – вспоминает Сергeй Козлов. – Поэтому и «заскоков» у него было более чем достаточно. Один из них – комплекс сына великого человека. Карен постоянно пытался доказать, что он и без отца, автора музыки к «Семнадцати мгновениям весны» и «Иронии судьбы», кое-чего стоит. Как-то раз поспорил со своей дeвyшкой, что в два счёта бросит философский факультет МГУ, на котором учился после школы. И бросил. Сперва поехал в Тюмень нефть искать. Вернулся, пришёл в военкомат и сказал, что хочет в ВДВ. Окончил десантную учебку в Прибалтике и написал рапорт на поступление в Рязанское воздушно-десантное училище, где уже учился я.

Тогда у нас особых отношений не было: я учился на 4-м курсе, а он на 1-м. А потом мы попали в Афганистан. Он – в 177-й отряд специального назначения ГРУ, а я – в 173-й. Рассказывал мне семейную легенду: когда знакомые спросили его отца, почему тот не отмазал сына от Афганистана, он ответил: «А что я скажу? Не посылайте туда моего сына, пошлите сына уборщицы?»

В Рязанском училище ВДВ Карен Таривердиев попал в 9-ю роту – так называлось учебное подразделение, где готовили офицеров спецразведки. Курсанты изучали английский, немецкий, французский или китайский язык. Когда начался Афганистан, добавили фарси. Он-то Карену и достался».

Что спасло ему жизнь?

В первом бою лейтенант Таривердиев чудом остался жив. «Дух» целился в него с 10 метров, но так и не выстрелил. В затвор винтовки афганца попал песок, патрон заклинило. В ближайший отпуск Карен приехал домой вместе с армейским другом, который был свидетелем этого боя. Мать спросила молодого человека, чем её сын занимался в Афганистане в свободное время. «Он, Елена Васильевна, – ответил друг, – в свободное время всё больше свой автомат чистит».

«Служил Карен в соответствии с хаpaктером – то взлёты, то падения, – продолжает С. Козлов. – Орден Красного Знамени получил за то, что его группа перехватила трaнcпортировку «духами» китайской установки для запуска реактивных снарядов. Эта установка сейчас в Центральном музее Вооружённых сил стоит.

Бывало и по-другому: раз возвращался с группой с задания – попал на минное поле. Что самое обидное, на советское минное поле! Люди погибли, сам едва уцелел».

«Трое было ранено, один погиб, – писал Карен Таривердиев в сборнике рассказов «Везучий». – От трибунала меня спасло лишь то, что сам был снова ранен. Была безлунная ночь, и я тогда ошибся и взял метра на три правее прохода в минном поле… У меня вообще впечатление, что я погиб в Афганистане – тогда, на последнем подрыве. А всё, что сейчас, – это не со мной».

Карен Таривердиев. Офицер спецназа ГРУ. Меня хоронили пять раз… В День рождения (8 фото) https://t.co/qyPwaesiF0 pic.twitter.com/lpNxvmyIOc

— chert-poberi.ru (@chert_poberi_ru) May 30, 2017

Кто допустил ошибку?

«Он был смелым человеком, – рассказывает про друга Сергeй Козлов. – Нам с Кареном после Афгана не раз приходилось сталкиваться с местной босотой в Феодосии, и ни разу он не дал заднюю. Хоть и был довольно изящной комплекции. Причём эта смелость проявлялась не только в дpaке. Это была смелость порядочного человека, который не боялся начальству в глаза сказать правду. Был такой случай. Я написал рапорт на поступление в академию, но комбриг меня не любил и решил тормознуть. И когда на партсобрании начальник штаба начал доказывать, что я неграмотный офицер, встал Карен и спросил: «Товарищ подполковник, а почему же вы неграмотному Козлову поручили писать свои конспекты занятий для преподавания?» Возразить подполковнику, будучи в звании капитана, не всякий может. Карен мог!

А вот музыкальные таланты отца ему не передались. В детстве Карен хоть и посещал музыкальную школу, но музыку ненавидел. Позднее всё-таки освоил гитару и даже прилично пел, но уже для себя и для coблaзнения женского пола.

Потом он служил в Германии, откуда после вывода войск попал в 16-ю бригаду спецназа в посёлке Чучково Рязанской области. Карена с женой и двумя дочерьми поселили в квартиру на первом этаже. В подвале дома стояла вода, и в комнате было полно комаров. Младшая дочь Лена, которая тогда только училась говорить, высказывалась об этом стихийном бедствии так: «Уки ля! Уки ляка Лена попа ам». В общем-то всё понятно, что кусают, и даже ясно, за какое место, но почему комары для неё «уки»? Спросил Карена. Он пожал плечами. Понял это, когда увидел в комнате Карена со сложенной газетой. Прибьёт кровососа и добавит: «Суки, мля!»

Он-сын выдающегося советского композитора Микаэла Таривердиева.. Офицер спецназа Карен Таривердиев прошёл два года Афганистана Воевал в 177 ооСпН ГРУ Совершил 63 боевых выхода Был несколько раз ранен Награждён Орденом Красного Знамени, двумя Красной Звезды Его не стало в 2014 pic.twitter.com/bHBeT6PnAH

— Ангулемский (@PLuWex) November 8, 2018

Уже после того, как мы все из армии уволились, Карен много где работал. Даже был номинирован на ТЭФИ за репортажи в «Дорожном патруле». Но два ранения здоровья никому не добавляют, и он частенько болел. Позже у Карена началось воспаление поджелудочной железы. В госпитале долго не могли поставить диагноз. Потом сошлись на том, что это paк. Сделали операцию, удалили чуть ли не половину внутренних органов. Когда добрались до опухоли, та оказалась доброкачественной. А то, что вырезали, назад уже не пришьёшь. Карен и без того толстяком не был, а после операции совсем усох. И, такое впечатление, начал к cмepти готовиться. Александр Борцов, руководитель компании по разминированию, где Карен тогда работал, увидел его в таком состоянии и в знакомую деревенскую церковь повёз. Тамошний батюшка лишних вопросов задавать не стал, ночью отпер храм, приготовил крест, святую воду…

Позже я сам к нему с Кареном ездил. Впечатление незабываемое! Уж не знаю, как этот обряд в православии называется, но очень было похоже на фильм «Экзорцист». Я Карена держу, он орёт, и в одном месте, где батюшка крест прикладывал, у него кожа лопается и кровь идёт. Что с ней выходило: бес какой или плохая карма – Бог весть. Только жизнь Карену батюшка продлил».

К сожалению, ненадолго. Майор запаса Карен Микаэлович Таривердиев умер 12 июля 2014 г., на 55-м году жизни.